Лукреций Кар — О природе вещей

А. ЛУИЗОВ

Две тысячи лет назад, в I в. до нашей эры, римский поэт Тит Лукреций Кар написал поэму «О природе вещей».

Среди сохранившихся памятников древней литературы эта поэма занимает совершенно исключительное место. Строение вещества, устройство нашего мира, происхождение его, целый ряд важнейших явлений природы — все это Лукреций Кар объясняет с точки зрения материалистического миросозерцания, причем свой материализм автор пропагандирует с необычайной силой убеждения. Дать естественное объяснение всем явлениям природы или, по крайней мере, доказать, что каждое явление должно объясняться только естественными признаками, — это значит избавить ум человека от страха перед чудесным, перед произволом и гневом богов, освободить человека от оков религии. И именно желание освободить человека от страха перед богами, от религиозного рабства — основная цель, вдохновившая Лукреция написать его замечательную поэму.

Тит Лукреций Кар.

Лукреций не претендует на то, что он первый высказывает идеи, являющиеся основными в его поэме. Он неоднократно повторяет, что эта честь принадлежит другому, ранее жившему философу. Заслуга этого философа, по словам Лукреция, огромна:

«Жизнь человека постыдно у всех на глазах пресмыкалась,

Здесь на земле, удрученная бременем вероучения,

Что из владений небесных главу простирало и сверху,

Взор, угрожающий свой, непрестанно бросало на смертных.

Первый из смертных, кто взоры поднять к нему прямо решился,

Родом из Греции был; он ему воспротивился первый.

И ни святыня бессмертных, ни молнья, ни грома раскаты,

С неба его удержать не могли, но с тем большей отвагой,

Силы души он своей напрягал, чтобы ранее прочих,

Крепкий замок сокрушить у затворенной двери природы».

Философ, о котором говорит здесь Лукреций, — это Эпикур. Из произведений Эпикура до нас дошли только незначительные отрывки, поэтому сравнивать Лукреция с Эпикуром трудно. Все же есть основание думать, что в поэме Лукреция материалистическое мировоззрение проводится последовательней и резче, чем в учении Эпикура.

Послушаем, что говорит о природе вещей Лукреций Кар в своей поэме:

«Речь я начну и открою вещей основное начало,

Коим все зиждется, крепнет, растет и плодится в природе;

Также во что претворяет природа все вещи по смерти.

Это начало — материя, тельца вещей родовые...

...Или зачатки вещей — подходящее тоже названье, —

Или же тельца первичные, так как из них все возникло».

Зачатки вещей, первичные тельца, — это атомы Эпикура. Лукреций, видимо, избегает этого чужого греческого слова, но мы для простоты будем всюду употреблять именно его. Итак, по Лукрецию, основа мира — материя, состоящая из атомов.

Атомы обладают определенными размерами, формой и весом. Они настолько малы, что их нельзя увидеть. Все тела состоят из совокупности атомов. Все разнообразие мира зависит только от формы, величины, порядка размещения и рода движения атомов. Все складывается из атомов и, разрушаясь, распадается на атомы, из которых создаются новые тела. Сами же атомы в этом круговороте остаются неизменными. Они не рождаются и не исчезают. Их вечность обусловливает вечность материи. В этом процессе разрушения одних вещей и рождения других боги не при чем, — все происходит само собой, естественным порядком.

«Из ничего, даже волей богов, ничего не творится».

Вселенная безгранична и бесконечна, говорит Лукреций. В беспредельном пространстве несется неисчислимое количество различных атомов. Движутся они прежде всего под влиянием собственной тяжести вниз. Для всей вселенной существует одно и то же направление движения: сверху вниз.

Благодаря беспредельности вселенной атомы все же не могут упасть в самый «низ» вселенной и там остаться: самого низшего уровня у вселенной нет, ведь она беспредельна. При движении вниз атомы не могут сталкиваться друг с другом.

Но в силу каких-то причин они могут слегка отклоняться от движения вниз. Отклонения эти очень малы и незаметны для глаза, но они достаточны для того, чтобы атомы начали сталкиваться между собой. Эти удары атомов друг друга — вторая причина движения, при чем уже движения в различных направлениях, движения беспорядочного.

В некоторых местах пространства из этого беспорядочного движения атомов возникают миры. В безграничной вселенной таких миров бесконечное множество. Одни из них рождаются, другие разрушаются, умирают, а их обломки — атомы — служат материалом для новых миров.

Как устроен наш мир? По Лукрецию, центральное место в нем занимает Земля. Землю окружают сначала воздух, затем эфир. В верхних слоях воздуха движутся Солнце и Луна. По величине Солнце примерно такое же, каким кажется нам с Земли. Звезды еще меньше Солнца, — они тоже примерно такие же, какими мы их видим, суточное и годовое движение Солнца объясняется, по-видимому, определенными воздушными токами.

Ночью наступает темнота или оттого, что Солнце проходит под Землею, или, быть может оттого, что на ночь оно гаснет, а утром вновь загорается.

Луна светит и меняет свои фазы, по-видимому, потому, что, не имея собственного света, она только отражает солнечный свет. Но возможны и другие объяснения свету и фазам Луны.

Затмение Солнца можно объяснить тем, что его заслоняет от нас Луна, но возможны и другие объяснения: быть может, например, Солнце гаснет, проходя через слои воздуха, не поддерживающие горения. Так же и Луна может затмеваться, попадая в тень Земли, но может быть и по другой какой-либо причине.

Лукреций говорит, что вскоре после своего образования юная Земля произвела всякие растения, животных и человека. Земля же и вскормила своих детенышей выходившим из нее соком, подобным молоку. Позднее Земля потеряла способность производить крупных животных и сейчас может порождать только мелких, например червей. Первобытное человечество вело грубую, но в общем счастливую жизнь. Иногда случалось, что кто-нибудь из людей погибал в когтях зверя, зато между собой люди не воевали и не гибли тысячами в битвах. Но затем жизнь стала ухудшаться. Самым ужасным несчастьем было появление религии. Лукреций считает, что причиной появления веры в богов были сны, а также различные грозные явления природы:

«Ветры, дожди, облака со снегами, с росистою влагой,

Молния быстрая и грохотание грозное грома.

О! Род несчастный людской, приписавший все эти явленья,

Воле богов и прибавивший к этому гнев их ужасный!

Сколько стенаний ты сам приготовил себе, сколько муки,

Нам причинил, сколько слез ты доставил наследникам нашим!»

«Вскоре после своего образования юная Земля произвела всякие растения, животных и человека».

Все явления природы Лукреций объясняет естественным порядком вещей. Почему идут дожди? Солнечный зной и ветры уносят влагу морей. Водяные тельца скопляются в тучах и затем снова низвергаются на землю в виде дождя, снега или града.

«Если во время ненастья мрачного солнце лучами,

Прямо напротив дождя, моросящего свет проливает.

То в облаках, потемневших являются радуги краски.»

Гром и молния появляются тогда, когда сталкиваются две тучи, утверждает Тит Лукреций Кар. Как при ударе камня о железо, тут появляется огонь. Удар грома и блеск молнии происходит одновременно, но слышим мы гром позже, так как звук идет медленнее. Появляется молния и по другим причинам, но всегда здесь играет роль ветер и огненные тельца туч и воздуха.

Отчего разливается Нил? Может быть, от обильных дождей, идущих у его истоков благодаря большому количеству осадков, нагнанных туда пассатным ветром?

Может быть, от обильного таяния снегов на высотах Эфиопских гор. Может быть, по другой какой-нибудь причине?

Отчего магнит притягивает железо? От магнита исходит поток каких-то атомов, который разгоняет воздух. Атомы железа устремляясь в эту образующуюся пустоту увлекают за собой здесь кусок железа до тех пор, пока он не примкнет к магниту.

Но не будем более останавливайся на том, как объясняет Лукреций отдельные явления природы, а послушаем, что он говорит о живом существе, о человеке, его чувствах и его сознании. Живые существа, включая и человека, состоят из тех же атомов, что и неодушевленные предметы. Жизненные процессы подчинены всеобщим законам природы. Даже дух человека материален — он состоит из сплошь мелких, круглых подвижных атомов.

Дух, или, иначе, рассудок, сознание, помещается в груди. Кроме того, по всему телу распределена душа, тоже материальная, тоже состоящая из атомов. Тело человека, и дух, и душа — смертны.

После смерти тело разлагается, а дух и душа разрушаются еще быстрее, так как атомы их подвижны и слабо скреплены. Конечно, отдельные атомы духа неучтожимы. Они могут войти затем в состав другого духа, но здесь они будут уже иначе сгруппированы, будут иначе двигаться. Это будет уже другой дух. Один дух умирает, другой рождается.

Наши дух и душа материальны. Следовательно, и действовать на них могут материальные тела. С поверхности всех предметов отделяются мельчайшие частицы, составляющие образ вещи. Частицы эти отделяются от частей непрерывно, идут во все стороны и, попадая в наши глаза, дают зрительное представление о вещах. Но почему мы не видим вещи находящейся в темноте? Образ вещи летит и гонит перед собой частицы воздуха. Этот воздух тоже попадает в наши глаза. Если это светлый воздух, мы видим вещь. Если вещь окружена темным воздухом, этот темный воздух закрывает проходы наших глаз и через них уже не проходит образ вещи — мы не видим ее. Очертания далеких предметов кажутся неясными, потому что от трения о воздух при долгом полете образ вещи стирается.

Звук состоит тоже из материальных частиц, действующих на наши уши.

Вкус мы чувствуем оттого, что соки пищи проникают в глубь языка и нёба через тонкие извилистые ходы. Если атомы пищи круглы и гладки, мы чувствуем приятный вкус. Если они, наоборот, шершавы и грубы, вкус пищи резок и неприятен. Собственно, то же можно сказать и об атомах запаха и звука: они вызывают приятное или неприятное чувство в зависимости от формы частиц, из которых они состоят, от формы ходов в воспринимающих органах.

Вот в самых общих чертах то, что говорит Лукреций о природе вещей. Попробуем теперь оценить его взгляды с точки зрения уровня современной ему науки и с точки зрения науки, современной нам.

*

Некоторые научные теории древности, созданные еще до Лукреция, заставляют поражаться проницательности древних ученых, — настолько близки эти теории к взглядам современной науки. Однако Лукреций далеко не всегда разделяет ее наиболее ценные теории. Часто он приводит наивные и натянутые объяснения тому или иному явлению; иногда находит правильное объяснение вместе с рядом других, нередко вызывающих улыбку на лице современного читателя.

Но если некоторые заблуждения Лукреция действительно трудно оправдать в ученом даже той отдаленной поры, то даже большая часть его ошибок легко объяснима. Ведь большинство научных теорий древности было просто гениальными догадками, не подтвержденными точными опытами или даже просто наблюдениями. Немудрено, что в то время было трудно отличить истину от заблуждения и отдать предпочтение более правильной теории.

Так, например, последователи Пифагора еще в VI в. до нашей эры учили, что Земля шарообразна. Но чем обосновывали они это положение? Только тем, что шар — самая совершенная форма. Лукреций не считает Землю шарообразной и зло смеется над теми, кто думает, что у нас под ногами, на другой стороне Земли, живут люди, у которых день, когда у нас ночь, а лето, когда у нас зима.

Впрочем, ко времени Лукреция теория шарообразности Земли подкреплялась уже доводами, значительно более вескими, чем в учении пифагорейцев. В III в. до нашей эры Эратосфен довольно точно определил длину меридиана. Поэтому астрономические взгляды Лукреция и в этом, и в других вопросах нельзя не обвинить в отсталости. Он только предположительно говорит, что Солнце заслоняется при затмении Луной, а уже Фалес Милетский предсказал солнечное затмение 28 мая 585 г. до нашей эры. Астроному времен Лукреция причины затмений должны были быть ясны и известны совершенно точно, а не гадательно.

Затем наиболее проницательные умы древности уже не считали Землю покоящейся в центре мира. Аристарх из Самоса (III в. до нашей эры) и Селевк из Селевкии утверждали, что в центре нашего мира находится Солнце, а Земля и все планеты вращаются вокруг него. Эти учёные предвосхитили систему Коперника. Характерно, что, подобно тому, как теория Коперника возбудила преследования со стороны католической церкви, теория Аристарха была объявлена богохульной некоторыми языческими учеными. Лукреций, несмотря на все свое свободомыслие, в данном случае оказался в лагере защитников религии.

Особенно странно заблуждение Лукреция относительно величины светил. Ведь уже Демокрит, у которого Эпикур заимствовал учение об атомах, утверждал, что Солнце огромно, а Аристарх даже довольно точно определил величину Луны и расстояние до нее.

Что касается взглядов Лукреция на происхождение живых существ, то они вполне естественны для его времени. Отрицая божественное вмешательство в дело творения мира, он должен был считать, что животные порождены неживой природой. Это было тем более естественно, что тогда все считали, будто черви зарождаются сами собой в гниющих веществах. Отчего же не предположить, что таким же образом произошли все виды животных? Теперь мы знаем, что непосредственно в недрах неживой природы должны были возникнуть какие-то самые примитивные живые существа, гораздо менее сложные, даже чем черви, а все высоко развитые виды животных и, наконец, человек произошли уже в процессе развития живой природы. Но идея развития видов чужда Лукрецию. К чести его нужно, однако, отметить одну деталь в его поэме. Он говорит, что сначала родились не только ныне живущие существа, но и множество других, причудливых и уродливых существ. Они рождались не по воле богов, не по разумному предначертанию, а в силу стихийного сочетания условий. Но из всех порожденных существ выжили только те, которые оказались приспособленными к жизни, которые смогли находить пищу, избегать опасностей и размножаться. Здесь, собственно, уже заложена идея естественного отбора, которая через много столетий, в соединении с идеей развития, легла в основу блестящей теории Дарвина. Что Лукреций не мог правильно объяснить молнию — вполне естественно. Об электричестве тогда было известно слишком мало: только то, что янтарь, натертый шерстью, притягивает легкие предметы. Но это явление слишком мало напоминало молнию. Хорошо уже и то, что Лукреций едко высмеивает тех, кто считает молнию стрелой Юпитера. «Почему же, — говорит Лукреций, — молния так часто убивает хороших людей и щадит грешников? И зачем она часто ударяет в пустые места — или Юпитер просто упражняется в метании стрел? Наконец, почему молния не щадит даже храмов богов?»

Радугу Лукреций объясняет в основном правильно, заимствуя, по-видимому, это объяснение у Аристотеля.

Причина разливов Нила издавна занимала умы ученых. Правильное объяснение их мы находим еще у Анаксагора, у которого Лукреций и мог заимствовать приведенные нами объяснения.

Совершенно неправильна у Лукреция теория магнитных явлений. Но в ней очень ценна одна деталь. Лукреций говорит: когда между магнитом и железом образуется пустота, то железо устремляется в нее, между прочим, потому, что

«Каждую вещь покрывает ударами воздух окрестный,

Но в этом случае воздух толкает железо в одном лишь,

Том направленьи, куда его та пустота увлекает».

Т. е. с одной стороны в железо непрерывно ударяют атомы воздуха, с другой же стороны, со стороны пустоты, этих ударов нет. Ясно, что железо двигается в пустоту. Таким образом Лукреций дает вполне правильную теорию давления воздуха. По современной кинетической теории газов, молекулы газа находятся в непрерывном беспорядочном движении, причем суммарное действие ударов этих молекул и вызывает то, что мы называем давлением газа.

Вообще взгляд Лукреция природу газа был настолько близок к истине, и он настолько сам был уверен в его правильности, что, исходя из него, объяснил даже явление, которое не мог наблюдать. Мы имеем в виду так называемое броуновское движение. Помещенная в жидкость или в газ очень мелкая, видимая только в микроскоп частица все время беспорядочно движется, мечется то в одну, то в другую сторону. В такое движение частица приходит под действием ударов молекул жидкости или газа. Лукрецию показалось, что он видит это движение. Он объяснял движение пылинок в солнечном луче, проникшем в темную комнату, тем, что на пылинки воздействуют удары атомов воздуха. Это объяснение неправильно: видимые простым глазом пылинки слишком велики, чтобы на них можно было заметить броуновское движение. Движутся они просто под действием незаметных, незначительных воздушных потоков.

Доводя порой свои материализм до нелепости, Лукреций даже человеческое сознание считает состоящим из атомов, причем помещает это сознание, или, как он говорит, дух, в груди человека. Между тем, уже в V в. до нашей эры врач Алкмеон сумел правильно понять значение и функции мозга. Мы теперь считаем сознание функцией высшей организованной материи, — функцией головного мозга. Смертность нашего сознания доказывается теперь совсем просто: раз после смерти вместе с телом разлагается и мозг, то должны исчезнуть и его функции, т. е. сознание.

В Лукрециевых образах, летящих от предметов во все стороны и состоящих тоже из атомов, можно было бы видеть некоторое предвосхищение современной квантовой теории света, но ошибка Лукреция в том, что он не считает эти образы тождественными свету. Он утверждает, что образы предметов летят гораздо быстрее, чем свет солнца. В действительности, лучи солнца падают на предмет, предмет рассеивает эти лучи, часть рассеянных лучей попадает в наши глаза, и поэтому мы и видим предмет. Следовательно, природа лучей солнца и лучей, идущих в наши глаза от освещенных предметов, одна и та же. Но Лукреций этого не понял.

Звук, конечно, не поток материальных частиц, — это колебания воздуха.

Ближе к истине данное Лукрецием объяснение запаха и вкуса. Здесь, конечно, действуют непосредственно проникшие в нос и в рот частицы пахнущего тела или пищи. Ошибка, характерная для всего мировоззрения Лукреция: его материализм механический. Рассматривая явления, Лукреций придает значение только величине, весу, форме и движению атомов, причем движение он понимает всегда как механическое движение, т. е. перемену места и положения в пространстве. Другие же виды движения материи, например химические превращения ее, совершенно выпадают из поля его зрения.

Следует еще остановиться на теории Лукреция относительно движения сверху вниз. Может ли быть действительно по всей вселенной единое направление сверху вниз, по которому непрерывно движутся все материальные частицы? Иными словами, можно ли предположить, что все тела как бы непрерывно падают? Конечно, нельзя. Ведь если вся вселенная целиком падает, то как мы можем судить о таком ее движении? Можно говорить только о движении одного тела по отношению к другому, но нельзя говорить о движении вообще. А вне всей вселенной нет ничего, так что говорить о прямолинейном движении вселенной нельзя.

Характерно, что сам Лукреций чувствует, что у него что-то неладно в этом отношении. Падение всех атомов понадобилось ему как причина их движения. Но он сам говорит, что сталкиваться при таком падении они не могут. Можно было бы предположить, что столкновения происходят от того, что более тяжелые атомы настигают более легкие. Но Лукреций с гениальной проницательностью утверждает, что в пустоте все тела должны падать с одинаковой скоростью, точнее, с одинаковым ускорением. И вот, чтобы стали возможны столкновения, Лукреций допускает отклонения атомов от прямого пути, неизвестно чем вызванные. Движение атомов относительно друг друга, их столкновение, вообще все их взаимодействие, создающее миры, возможно только благодаря этим отклонениям. А общее падение вниз всех атомов ничего не объясняет. Но Лукреций этого не замечает.

Надо сказать, что Лукреций сам говорит о вечности движения. Но ошибка Лукреция в том, что он ищет причину движения материи вне самой материи. Энгельс говорит, что «материя без движения так же немыслима, как движение без материи».

Мы отметили столько ошибок Лукреция, что может возникнуть вопрос: в чем же ценность поэмы, если большинство явлений объяснено в ней совершенно неправильно? Прежде всего ценен самый подход Лукреция к научному исследованию. Лет за триста до Лукреция жил философ Горгий, который выдвинул три положения:

1) ничего не существует;

2) если бы что-нибудь было, его нельзя было бы познать;

3) если бы оно существовало и было познаваемо, его нельзя было бы высказать.

Ясно, что такие утверждения закрывают всякий путь к научному исследованию. А между тем взглядов Горгия в той или иной степени придерживались многие философы, отрицая или самое существование мира или его познаваемость. Немало таких философов существует и в наше время среди буржуазных ученых. Нужно отметить, что сам Горгий благополучно прожил до ста восьми лет, что никак не может быть объяснено его теорией.

Лукреций далек от взглядов Горгия. Он вполне уверен и в существовании мира, и в возможности его познания.

Вторая ценная сторона учения Лукреция — его материализм и твердая уверенность в том, что все явления можно объяснить естественным путем, не призывая на помощь богов, духов и пр.

Третья ценная сторона учения Лукреция — атомистическая теория. Пройдя на протяжении многих столетий через различные этапы, атомистическая теория до сих пор остается основой естествознания.

Интересен вопрос: верил ли Лукреций в богов? Он нигде не отрицает; их существования. Наоборот, он не раз говорит о богах как о существах совершеннейших, достойных всяческого уважения. Но именно поэтому, говорит он, их не нужно путать в дела мира. Это для богов слишком унизительно. Да и по природе своей боги чужды миру. Короче говоря, боги Лукреция ровно ничего не могут изменить в мире, и, исследуя природу, о них не стоит и думать. Таким образом, Лукреций избегает обвинения в атеизме и в то же время ловко спроваживает богов неизвестно куда, чтобы они не мешали ученым изучать природу, а людям — жить согласно правилам рассудка. С другой стороны, Лукреций говорит, что вечны только три рода вещей: атомы, вселенная и пустота. А как же боги? Ведь они не вселенная и не атомы. Видимо, они — пустота, их совсем нет.

Поэма Лукреция сыграла значительную роль в деле пропаганды, материалистических идей.