Рассвет... По узкой полосе набережной, прижатой к самому морю, шагают фигуры. Чем дальше от центра, тем больше их. Конка ещё не ходит: слишком рано. Сильный ветер рвёт одежду. Люди шагают. Разговоров не слышно. После короткого тяжёлого сна люди передвигаются в каком-то полузабытьи, как автоматы. Многим из них предстоит длинный путь. Люди выходят из города, проходят пригород — Баилов, где к ним присоединяются новые, так же молча шагающие фигуры.
Пригород кончился. Дорога сворачивает направо. И внезапно перед глазами открывается необычайная панорама: широкая, граничащая с морем котловина, сплошь покрытая высокими черными пирамидами. Кругом все голо. Ни одного дерева. Картина величественная и мрачная. Это — Биби-Эйбат, золотое дно Апшерона, геологическое чудо, заключающее в себе два десятка перекрывающих друг друга нефтяных пластов. Нет в мире другой такой нефтяной площади, которая давала бы столько нефти с гектара, как Биби-Эйбат.
Дорога покрыта сплошной жидкой грязью. Тротуаров нет. По бокам дороги — канавы, заполненные какой-то смесью из протухшей воды, грязи и нефти. Постепенно люди расходятся по промыслам. Одни сворачивают с дороги, раньше, другие доходят до самого подножья горы. Вышки, заборы, опять вышки, опять заборы, кое-где одноэтажные, как две капли воды похожие друг на друга каменные кочегарки и будки для насосов, черные от копоти казармы рабочих. Здесь люди спят вповалку, живут в тесноте и грязи. Им все же завидуют — этим «счастливцам» не нужно шагать каждый день по 10—12 километров.
 |
| В таких жалких лачугах жили рабочие-нефтяники старого Баку. |
*
Так начиналось некогда утро в нефтяной столице мира, в одном из богатейших городов обоих полушарий — Баку. Широким кольцом опоясали город нефтяные промысла и заводы, неисчерпаемый источник его богатств. На небольшой площади Апшеронского полуострова, в 64 километра длиной и 22 километра шириной, сконцентрированы крупнейшие нефтяные месторождения.
Биби-Эйбат, как и другие нефтяные районы Апшерона, рос стихийно. В окрестностях Баку издавна добывали нефть из колодцев. С открытием способа бурения скважин все нефтеносные участки стали быстро покрываться лесом вышек. Если где-нибудь из скважины получали фонтан, то немедленно к этому месту устремлялись новые предприниматели. Они скупали ближайшие участки и лихорадочно начинали бурить. Вышки вырастали без плана, как попало, как в первобытном лесу растут деревья.
Косность и ограниченность нефтепромышленников были поразительны. Обогащение, быстрое обогащение — вот общая и единственная цель. Но и в стремлении к этой цели они неспособны были проявить ни капли выдумки, смелости, изобретательности. Хозяйство было дикое, хищническое. Кругом пропадала масса добра. Техника была слабая, отсталая. Скважины проходили при помощи тяжёлого и громоздкого ударно-штангового бурения, самого несовершенного из всех известных способов. Нередко скважины, какие сейчас стахановские бригады заканчивают в несколько дней, бурили год и два.
Никаких приспособлений для регулирования фонтанов не было. Нефть сильной струёй вздымалась кверху, обычно разбивала в щепы вышку и ручьями растекалась по окрестности, заливая все вокруг. Огромные количества газа выпускались в воздух. Начало почти каждого фонтана неизменно сопровождалось гибелью рабочих. Вообще число несчастных случаев в бакинской нефтяной промышленности было огромно — в три раза больше, чем на фабриках и заводах центральной России. На каждые 10—20 саженей пробурённой скважины приходился один несчастный случай; каждая буровая была куплена ценой десяти человеческих жизней или увечий.
 |
| Так выглядели бакинские промысла царской Россия — отсталая, кустарная техника, примитивные транспортные средства, каторжные условия труда рабочих... |
Основным механизированным способом добычи нефти было тартание желонкой. Нефть вычерпывалась из скважины длинным узким ведром. Ведро было закрыто снизу клапаном, напоминающим стерженёк обыкновенного рукомойника. В примыкающем к вышке деревянном сарае располагался тартальный барабан с намотанным на него канатом. Канат с подвешенной желонкой перекидывался через блок наверху вышки и опускался затем в скважину. Возле барабана сидел тартальщик и 10— 12 часов подряд с напряжённым вниманием следил за канатом, приводя в движение несложный механизм, соединяющий тартальный барабан с паровой машиной. Барабан вращался то в одну сторону, подымая канат и желонку, то в другую, опуская её в скважину.
Добытую нефть хранили в земле, в открытых ямах-амбарах. Дождь поливал их водой, самые ценные части нефти улетучивались в воздух и терялись, но это никого не беспокоило.
Не проходило дня, чтобы на промыслах не было пожара. Огонь уничтожал амбары с миллионами пудов нефти, фонтаны, вышки, кочегарки, казармы. Гибли люди, оставались нищие, бездомные семьи, но проходила неделя-другая, и погоня за наживой возобновлялась с той же энергией, с теми же хищническими ухватками.
Изобилие нефти было изумительное. Богатея и наживаясь, владельцы промыслов не склонны были затрачивать ни копейки на улучшение техники, на создание более рационального хозяйства. Рабочие получали гроши и жили в ужасающих условиях.
Облик старых нефтяных районов Баку мастерски передал Горький нескольких ярких и сжатых строках.
«Нефтяные промыслы, — писал он, — остались в памяти моей гениально сделанной картиной мрачного ада... Впечатление было ошеломляющее... Среди хаоса вышек прижимались к земле наскоро сложенные из рыжеватых и серых неотёсанных камней длинные, низенькие казармы рабочих, очень похожие на жилища доисторических людей. Я никогда не видел так много всякой грязи и отбросов вокруг человеческого жилья, так много выбитых стёкол в окнах и такой убогой бедности в комнатах, подобных пещерам. Ни одного цветка на подоконниках, а вокруг ни кусочка земли, покрытой травой, ни дерева, ни кустарника...»
На нефтяных промыслах царила жесточайшая эксплуатация. Царское правительство держало в темноте народы Кавказа, сеяло и разжигало национальную вражду. В 1913 г. 70% рабочих на нефтяных промыслах были неграмотны.
Гнёт царского режима и жестокая эксплуатация, естественно, вызывали стихийный отпор рабочей массы. В период 1908— 1916 гг. на нефтяных промыслах было 686 политических и экономических забастовок. Вспышки возмущения прорывались чуть ли не каждую неделю. Но нужно было огромное революционное мастерство, чтобы в этой сложнейшей обстановке суметь организовать разрозненные силы бакинского пролетариата и превратить Баку в «оплот закавказских большевистских организаций, в несокрушимую крепость ленинской партии». Все это сумел сделать товарищ Сталин.
«Под руководством товарища Сталина в декабре 1904 г. проводилась грандиозная стачка бакинских рабочих, которая продолжалась с 13 по 31 декабря и закончилась заключением первого в истории рабочего движения России коллективного договора с нефтепромышленниками.
Бакинская стачка явилась началом революционного подъёма в Закавказье» (Л. Берия. К вопросу об истории большевистских организаций в Закавказье).
 |
| «Вышки зашевелились» (товарищ Сталин организует бакинских рабочих). (С картины художника Сифмон-Эристова). |
Особого искусства требовало руководство рабочим движением в годы реакции. Изумительную энергию развёртывает в эти годы товарищ Сталин. Даже стены Баиловской тюрьмы не смогли помешать ему руководить борьбой рабочего Баку. Находясь в заключении, товарищ Сталин сумел установить связь с бакинской организацией, давал ей советы и указания и руководил изданием нелегальной газеты «Бакинский рабочий». Был случай, когда весь редакционный материал газеты был заготовлен в Баиловской тюрьме — это был второй номер «Бакинского рабочего».
*
Апрель 1920 г. Восставший пролетариат Баку призвал на помощь части 11-й Красной армии.
Над зданием Бакинского совета развевается красный флаг. Но у победителей ещё много боев впереди. Восстановление нефтяной промышленности оказалось исключительно трудным. Полученное от капиталистов наследство находилось в плохом состоянии. Нефтяная промышленность неуклонно катилась вниз. В 1913 г. на бакинских промыслах добыли 7,4 млн. тонн, а в 1919 г. — 3,7 млн. В три раза по сравнению с довоенным временем сократилась армия нефтяников. Большая часть промыслов и заводов не работала. Развал был полный.
Понадобилась огромная энергия большевиков, чтобы вдохнуть жизнь в умирающую промышленность. Партия послала в Баку лучших своих людей во главе с товарищем Кировым. С неиссякаемой энергией принялся он за порученное ему дело. Только настоящая техническая революция могла спасти пришедшие в упадок промысла и заводы. Нечего было и думать двигаться вперёд, не сломав рутину. Но прежде всего надо было пополнить поредевшие кадры нефтяной армии, накормить её и вооружить необходимой техникой.
В конце 1920 г. Бакинский совет обратился с радиовоззванием к Московскому, Петроградскому и всем советам России. Это был призыв о помощи:
«Советы рабоче-крестьянской России! Бакинский нефтяной район в опасности, грозит катастрофа, если не прийти вовремя на помощь... Бакинский совет просит советы России: первое — провести мобилизацию всех рабочих нефтяной промышленности; второе — принять чрезвычайные меры для удовлетворения в первую очередь требований Нефтекома (так тогда называлось управление нефтяной промышленности Азербайджана) об отпуске необходимых для снабжения бакинских промыслов материалов; третье — обеспечить рабочих промыслов продовольствием и одеждой.
Всей Советской России нужна нефть. Мы её дадим, как уже дали, но вы должны помочь нам».
Героические усилия бакинских нефтяников и братская поддержка всех трудящихся нашей страны возродили нефтяную промышленность. Промысла восстанавливались на новой технической базе. Происходила ломка десятилетиями складывавшихся взглядов. Расширялись границы нефтяной территории, в строй вступали новые нефтяные площади. Универсальную желонку, просуществовавшую полстолетия, заменили американские глубокие насосы. На смену столь же древнему ударному бурению пришло бурение вращательное, куда более быстрый и дешёвый способ.
Но самая коренная ломка произошла в системе разработки нефтяных месторождений. Такая ломка невозможна в странах капитализма, на промыслах, принадлежащих частным нефтепромышленникам. Там земля раздроблена. Это не позволяет составить общую геологическую картину района. Каждый нефтепромышленник хранит свои геологические секреты про себя. В результате, общее строение недр изучается плохо и места для бурения скважин часто выбираются неверно. Кроме того, бурится много лишних скважин, гораздо больше, чем если бы они были расположены правильно, по всей нефтяной залежи.
От всего этого избавлены советские нефтяники. У них нет никаких заборов и перегородок. Земля и в недрах, и на поверхности принадлежит одному хозяину, который закладывает скважины там, где диктует геологическая наука.
*
Изменился город, нельзя узнать промыслов и заводов. Широкие асфальтовые магистрали вдоль и поперёк прорезают Апшерон. Пирамиды вышек ведут наступление на «белые пятна» полуострова. Старые промысловые районы давно уже вышли из своих границ. Появились новые промысла.
Куда делся чёрный, мрачный, прокопчённый ад? От него не осталось и следа. Все операции на промыслах полностью электрифицированы. Клубы дыма не заслоняют больше ясное, голубое небо. Кажется, даже природа стала мягче, молодые деревья и газоны прекрасно уживаются рядом с нефтяными вышками и колоннами нефтеперегонных заводов.
 |
| Баку сегодня — один из красивейших городов Союза. |
Едва ли какой-нибудь другой город в Союзе имеет такие замечательные дворцы-клубы, как сегодняшнее Баку. Трамвай и электрическая железная дорога соединяют город, заводы, рабочие посёлки, места отдыха. Некогда заброшенные азербайджанские деревни с паутиной кривых уличек и глухих каменных стен превратились в замечательные курорты с санаториями, пляжами, кино, электрической дорогой.
Неузнаваем стал Биби-Эйбат. Сейчас он носит имя человека, под руководством которого долгие годы боролся революционный пролетариат нефтяной столицы, завоёвывая право на жизнь, на свободу. Промысел имени Сталина вдвое больше старого Биби-Эйбата. Несмотря на то, что нефтяные вышки были зажаты здесь между горами и морем и, казалось, некуда им податься, нефтяная площадь расширилась — вышки ушли в море.
Уже давно геологи говорили, что на Биби-Эйбате фактически разрабатывается лишь половина нефтеносной площади, а другая половина находится под водой Биби-эйбатской бухты. Бухту решили засыпать. Работы велись ещё с 1910 г. Северная часть бухты была засыпана к 1918 г., но к разработке её не приступили. Унылую картину представляла собой эта отвоёванная у моря пустынная, топкая земля. Только осенью 1922 г., в тяжёлый период борьбы за восстановление нефтяной промышленности, здесь начали бурить первые скважины. Начало оказалось неудачным. Скважины врезались в жерло грязевого вулкана и не дали нефти Геологическое строение было здесь сложнее, чем предполагали; нефть оказалась глубже. Маловеры и консерваторы уже настаивали на том, чтобы прекратить бурение. Вопрос был передан в Москву. И в решительный момент, когда специальная комиссия склонялась к тому, чтобы приостановить бурение, пришла телеграмма от Кирова с сокрушительным доказательством: на бухте забил фонтан. Все сомнения отпали.
На засыпанной части моря возник образцовый советский промысел. Этот промысел не знал никогда, что такое желонка или ударный станок. Здесь с самого начала были применены новейшая техника и рациональная планировка. В отличие от густого, беспорядочного леса вышек на старом Биби-Эйбате здесь скважины размещены на значительном расстоянии друг от друга, в шахматном порядке.
Одновременно с разработкой северной части бухты велась засыпка южной части. Бухта перестала существовать. Вышки дошли до самого села Шихова с его древней мечетью. Сейчас это селение носит имя Ханлара — так звали одного из учеников товарища Сталина, отважного большевика, биби-эйбатского рабочего, погибшего от пули наёмного убийцы в 1907 г.
 |
| Посмотрите на левую часть этого рисунка. Вы видите старую бухту Биби-Эйбата. Лишь половина нефтяной площади этого района разрабатывалась до революции. Другая половина находилась под водой. Ее решили засыпать. К году была осушена северная часть бухты. В 1922 году здесь выросли первые вышки. Затем засыпали и южную часть бухты. Теперь здесь раскинулся огромный нефтяной промысел имени Сталина. Он изображен на правой части рисунка. |
Бухта (её по-прежнему так называют в Баку, и это, вероятно, единственная в мире «сухопутная бухта») оказалась необычайно богатой нефтью. Здесь добыты уже десятки миллионов тонн нефти, сейчас она даёт ⅔ добычи всего промысла имени Сталина.
Трамвай и узкоколейная железная дорога соединяют промысел с городом. Сейчас уже никому не приходится отмеривать десяток километров, направляясь на работу. Многие рабочие живут тут же, близ промысла, в прекрасных новых домах Сталинского района. А на самом берегу моря стоит Дворец труда с двумя театральными залами, анфиладами клубных комнат и застеклёнными террасами, с которых открывается прекрасный вид на водную гладь Каспия.
 |
| Бесконечная вереница огромных цистерн развозит нефть из Баку во все уголки Советского Союза. |
Комментариев нет:
Отправить комментарий