Полтавский бой | ТМ 1939-06

Н. СОБОЛЕВ

Была та смутная пора,
Когда Россия молодая,
В бореньях силы напрягая,
Мужала с гением Петра.
А. ПУШКИН.

230 лет назад на полях близ украинского города Полтавы произошло сражение, решившее исход Северной войны. Эту войну вела молодая, но быстро растущая держава — Россия — против Швеции, которая была в то время самым могущественным государством Северной Европы.

Полтавскому сражению посвящено множество исторических исследований, книг и статей. Нередко военные специалисты, анализируя причины полтавской победы, приписывают решающее значение какому-либо одному роду оружия, выдвигая на первый план то действие пехоты, то роль артиллерии или конницы, то фортификационную подготовку поля сражения. Эти различные точки зрения лишний раз доказывают, что победа русских войск под Полтавой была одержана умелым применением всех возможных в то время средств военной техники. Полтавский бой, решивший судьбу двух государств, во весь рост вырисовывает фигуру Петра I как замечательного полководца, сумевшего создать необходимые условия для решительной победы. Война России с Швецией началась в 1700 г. полным разгромом русской армии под Нарвой. Сам Пётр замечательно резюмирует итоги нарвского поражения: «Шведы над нашими войсками викторию (победу) получили, что есть бесспорно. Но надлежит разуметь, над каким войском оную учинили: ибо только старый Лефортовской был да два полка гвардии на атаках у Азова, а полевых боев, паче же с регулярными войсками, никогда не видали... К тому же, за поздним временем великий голод был, понеже за великими грязьми провиант привозить было невозможно; и единым словом сказать — все то дело яко младенческое играние было, а искусства ниже вида: то какое удивление такому старому обученному и практикованному войску над таким неискусным сыскать викторию?!»

Пётр начал заново строить армию, налаживать аппарат управления, заново создавать артиллерию, так как старая досталась шведам под Нарвой. К середине 1701 г. было уже отлито около 275 новых орудий, по единообразию калибров и качеству литья значительно превосходивших потерянный артиллерийский парк.

Новые наборы (с 1704 г. они стали называться рекрутскими) дали людской состав для регулярных полков. Пётр отменил вербовку, господствовавшую тогда почти во всех европейских армиях и дававшую в армию худшие элементы общества. Он вернулся к установленному ещё исстари сбору «даточных людей», т. е. к привлечению в порядке повинности всего народа. Солдатская масса набиралась почти исключительно из крестьян. Дворяне в качестве офицеров должны были состоять всю свою жизнь на военной службе.

На рисунке слева направо — офицер, бомбардир и фузилер артиллерийского полка в первой четверти XVIII в. на фоне московского арсенала в Кремле.

К началу возобновления военных действий в 1701 г. Пётр заложил уже прочное основание новой армии, которая количественно росла год от года. Эти молодые войска приучались к военным действиям посредством «малой войны», совершая отдельные набеги на неприятельскую страну и нападая на разбросанные там небольшие отряды.

Между тем шведский король Карл XII был до такой степени уверен в прочности своей победы над Петром, что совсем оставил в покое Россию и обратился против её союзника, польского короля Августа. В этом заключалась первая крупная ошибка Карла. Он не использовал своей победы под Нарвой, он дал возможность русским войскам оправиться от удара и приготовиться к новой упорной борьбе. Царапину, нанесённую русскому народу, он счёл смертельной раной.

Молодой пылкий Карл был отличным военачальником-кавалеристом. Он был необычайно подвижен, стремителен, неутомим в походах, но беззаботно относился к организации своего тыла. Армию свою он обычно снабжал фуражом и продовольствием, реквизируя запасы у населения. Он даже не считал нужным иметь надёжно оборудованные базы снабжения. Подвоз припасов его только связывал.

Блестящие качества кавалерийского полководца позволили Карлу успешно воевать в Польше и Саксонии, нанося одно за другим поражения польскому королю. В течение четырёх лет, с 1701 по 1705 г., победоносные шведские войска прошли Польшу по всем направлениям. Карл не обращал никакого внимания на грозные для него события, которые тем временем происходили на берегах Балтийского моря.

Пётр после Нарвы не отступил от главной и основной цели — вырвать из рук Швеции древние русские области на берегах Финского залива. Эти области были необходимы для России прежде всего как выход к морю. Пётр избирает теперь новый план кампании, более осторожный, но зато более безопасный: прежде чем вторично осадить сильную крепость Нарву, он захватывает у шведов слабо укреплённые города в районе Невы.

Этот период был для молодой Петровской армии великолепной боевой школой. В удачных набегах и упорных штурмах постепенно происходила закалка новых полков. Все войско привыкает к наступательным операциям, учится искусной разведкой освещать себе обстановку. Командный состав постепенно освобождается от мало надёжных наёмных иноземцев, появляются такие военачальники, как осторожный и методичный Б. П. Шереметев или талантливый кавалерийский начальник Меншиков. Артиллерия быстро совершенствуется, превращаясь из громоздкого обоза в подвижный род войск, сопровождающий даже конницу в её набегах. Вновь созданная конница с первых же дней становится кавалерией драгунского типа, т. е. приспособленной к бою как в конном, так и в пешем строю. В этом сказался обширный организаторский талант Петра как военачальника. Он не увлёкся наиболее популярной тогда в Европе тяжёлой кавалерией кирасирского типа. Исконные русские традиции, зародившиеся в условиях степных набегов, подсказывали выбор лёгкой конницы, способной сражаться и в пешем строю. Такой конницей и были драгуны. Пётр дал им снаряжение, необременительное для наших степных лошадей.

Для неожиданных налётов и глубоких рейдов в тыл противника Пётр прибегал к организации «корволанта» (в переводе с французского — «летучий корпус»). Из тех же драгун составлялся лёгкий, подвижный отряд, быстрый в передвижении и все же достаточно стойкий и способный к решению серьёзных задач. Искусным начальником корволанта неизменно бывал Меншиков. Любимые гвардейские полки Петра — Преображенский и Семёновский, — по существу пехотные, тоже имели конский состав для участия в корволанте. Таким образом, они представляли собой «ездящую пехоту». Корволант сопровождался конной артиллерией.

Но основным видом оружия Пётр считал все же пехоту. Усовершенствование кремнёвого ружья и присоединение к нему штыка повысили боеспособность пехоты. Пика была отброшена, и пикинёры превратились в тех же стрелков.

Гренадер, бросающий зажженную фитилем гранату.

С величайшим вниманием Пётр относился к снабжению армии. На службу армии была поставлена вся экономика страны. Особенно высоко Пётр поднял военную технику в узком смысле слова — производство оружия. Вновь налаженный Тульский оружейный завод стал делать к 1708 г. ружья по последнему слову европейской техники. Несколько позже вступили в строй Олонецкий и Сестрорецкий заводы. Новые русские ружья были снабжены усовершенствованными замками и значительно превосходили по своему качеству не только старые тульские, но даже заграничные ружья времён недавнего Нарвского сражения.

Так росла и укреплялась армия Петра. Между тем оторванная от своего отечества шведская армия, победоносно исходившая по всем направлениям Польшу и Саксонию, оставалась в техническом отношении на уровне 1700 г. Об этом свидетельствуют сохранившиеся трофеи Полтавского боя. Шведские пистолеты ещё были снабжены чрезвычайно сложным колёсным замком, который на русских заводах к тому времени давно уже был заменён более удобным курковым замком.

Фузилер, стреляющий из усовершенствованного ружья, снабженного курковым замком французской системы. На ружье насажен штык, введенный в русской армии Петром I.

*

В 1705 г., добившись своей цели, «ногою твёрдой став при море, в Европу прорубив окно», Пётр решил кончить войну и предложил Карлу мир. Но тот ни за что не хотел примириться с утратой Балтийского побережья. Недооценивая происшедшие перемены, Карл отвергал всякие условия и, как азартный игрок, рассчитывал одним ударом вернуть все свои потери.

Теперь, с 1705 г., Карл обращается против России. Избалованный военным счастьем, он строит свои расчёты на быстроте и внезапности. Целью операции он намечает овладение Москвой. Следует ряд попыток привести задуманное в исполнение. Направление главного удара намечается то к северу, то к югу от Полесья, то через Смоленск, то через Псков, то через Киев. Искусным маневрированием Пётр прикрывает важнейшие операционные пути, избегая пока генерального сражения, «яко зело опасного дела». Удар Карла теряет свою внезапность, и вся операция приобретает нежелательный для него затяжной характер.

В 1707 г. был принят и сформулирован план действий русской армии. План сводился к двум основным положениям: 1) отступая под действительной угрозой врага, уничтожать запасы, чтобы создать для него продовольственные затруднения; 2) непрестанно тревожить врага лёгкими отрядами конницы, изнуряя его на отдыхе.

Жителям западно-пограничной полосы приказано было подготовиться к переселению внутрь страны, «от Пскова через Смоленск до Черкасских (т. е. украинских) городов, и на 200 вёрст поперёк объявить, чтобы к весне ни у кого не было явно хлеба, спрятав его в лесах, ямах или где лучше... того для, ежели неприятель... похочет, обошед войска... впасть внутрь, тогда сам не рад будет своему начинанию».

Готовясь к решительной схватке, Карл стремится дипломатическим путём улучшить обстановку в свою пользу. Он вступает в сношения с Турцией, с крымским ханом, с украинским гетманом Мазепою. Изменнически клянясь в верности Петру I, Мазепа обещал Карлу перейти на его сторону вместе с казаками и предоставить ему богатые запасы продовольствия. Карл поверил и потянулся со своей истощённой армией к городу Батурину, резиденции Мазепы.

Летом 1707 г. произошло два сражения со шведами, не имеющие, однако, решающего значения. От генерального сражения Пётр все ещё уклонялся.

В следующем году произошло сражение при деревне Лесной, которое Пётр назвал «матерью Полтавской баталии». 28 сентября Пётр наголову разбил генерала Левенгаупта, который с шестнадцатитысячным корпусом и огромным транспортом боевых и продовольственных припасов двигался из Риги на соединение с Карлом. Бой произошёл близ города Пропойска, где корпус Левенгаупта намеревался перейти реку Сож. Ожесточённый бой закончился блестящей победой Петра. Потери шведов были огромны, а главное — русские перехватили транспорт: 7 тыс. подвод со столь нужными Карлу припасами. Левенгаупт с остатками отряда бежал так поспешно, что не смог взять с собой ни одной повозки.

Карл на Украине встретил далеко не то, что ожидал: вместо десятков тысяч казаков Мазепа привёл к нему едва ли 3 тыс. человек. Запасы продовольствия, собранные Мазепой в Батурине, успел захватить и уничтожить Меншиков. Разгром транспорта Левенгаупта был ещё более тяжёлым ударом. Шведские генералы советовали упрямому Карлу оставить Украину и отойти в Польшу, куда можно было притянуть свежие силы из Швеции, но Карл отклонил эти осторожные советы: отступление перед русскими казалось ему позором.

*

Весной 1709 г., проведя тяжёлую зиму на Украине, непрестанно тревожимый налётами русских отрядов, Карл решает захватить Полтаву, которая имела огромное значение для шведов как узел путей, торговый центр и укреплённый пункт на р. Ворскле.

К концу апреля шведы стали окружать Полтаву. Полтавские укрепления, построенные против набегов степных кочевников, казались Карлу легко одолимыми. Но город успел приготовиться к обороне. Во главе четырёхтысячного гарнизона Петром поставлен был мужественный комендант, полковник Келин. Шведы повели энергичную осаду, но встретили не менее активную оборону. Город обороняли не только военные, но и сами жители, организовавшие двухтысячный вооружённый отряд. Пока армия Карла была занята осадой Полтавы, Пётр стягивал к Украине русские войска. В начале июня он сам прибыл в армию. Теперь Пётр уже не уклонялся от генерального сражения, видя в нем самое быстрое средство решить исход борьбы.

Соотношение сил и общая обстановка, искусно созданная Петром, давали ему уверенность в успехе. Русская армия насчитывала 61 батальон пехоты, 23 драгунских полка, несколько тысяч казаков, всего около 50 тыс. человек, и 72 орудия. Карл этому мог противопоставить 24 батальона пехоты, 41 эскадрон кавалерии и только 4 орудия. Остальная его артиллерия не могла участвовать в бою главным образом из-за недостатка пороха и ядер. В поле Карл мог вывести всего 25 тыс. человек.

Перед боем Пётр обратился к своим войскам с воззванием, в котором указывал на решающее значение предстоящей битвы: «Пришёл час, который решит судьбу отечества. Не должны вы помышлять, что сражаетесь за Петра, но за государство, Петру вручённое, за род свой, за отечество... Не должна вас смущать слава неприятеля, будто бы непобедимого, которой ложь вы сами своими победами неоднократно доказали... А о Петре ведайте, что ему жизнь не дорога, только бы жила Россия в блаженстве и славе для благосостояния вашего».

20 июня (по старому стилю) вся русская армия по мостам и бродам перешла на правый берег Ворсклы в 8 километрах северо-восточнее Полтавы. Переправившись, армия немедленно построила для себя укреплённый лагерь у деревни Семеновки.

25 июня, покинув лагерь у деревни Семеновки, русские продвинулись ещё на 3 километра к осаждённой Полтаве и построили у деревни Яковцы новый укреплённый лагерь. Пётр хотел атаковать шведов 29 июня, но стало известно, что 27-го шведы сами готовятся к атаке. Это обстоятельство позволяло заранее определить место предстоящего боя, подготовить расстановку сил и укреплений на поле сражения. Фортификационную задачу Пётр решил блестяще.

Укреплённый лагерь у деревни Яковцы тылом примыкал к крутому берегу Ворсклы. Вправо тянулся овраг, влево простирался лес до самой Полтавы. Перед лагерем находилась равнина, ограниченная другим лесом — Будищевским. Оставшийся между этими лесами промежуток шириной в 1—2 километра был единственным проходом, которым могли воспользоваться шведы для выхода к русскому лагерю. На этом Пётр и построил свой глубоко продуманный замысел разгрома шведов. Пётр всегда отличался полным уважением к противнику и трезво учитывал его сильные стороны. Он знал, что шведы искусно пользовались строгим боевым порядком. Надо было лишить их и этого преимущества. Надо было смешать ряды и шеренги шведов ещё до главного столкновения. Поэтому Пётр приказал построить поперёк поля между лесами шесть отдельных, замкнутых со всех сторон земляных укреплений (редутов), на расстоянии ружейного выстрела один от другого. Редуты представляли собой как бы ряд волнорезов для наступающих. Прорвавшись через эту преграду, враг уже не мог сохранить линию фронта нерасстроенной. Впереди этой поперечной линии редутов Пётр приказал построить ещё продольную линию из четырёх редутов, направленную под прямым углом навстречу наступающим. Эта линия должна была сразу разрезать атакующих шведов на две группы, северную и южную. Из четырёх редутов продольной линии ко дню боя успели закончить лишь два.

Фортификационное сооружение петровского времени. Подобными насыпями был обнесен русский укрепленный лагерь на поле Полтавского боя.

Идея создания такой прерывчатой линии редутов на поле сражения принадлежала исключительно Петру, до него ни один полководец не применял этого приёма.

При построении боевого порядка Пётр также показал себя смелым новатором, для которого принципы линейной тактики отнюдь не были нерушимой догмой. По правилам линейной тактики, пехотные полки развёртывались в две линии возможно более широким фронтом, причём глубина строя совершенно не принималась в соображение: одни полки строились в первую линию, другие во вторую. Пётр же приказал, чтобы в первую линию строилась половина полка, а во вторую, в затылок, другая половина того же полка. В этом сказалось глубокое понимание психологии массы: выручка «своих».

Так Пётр шаг за шагом подготовлял разгром противника на поле предстоящего сражения.

Снимок с картины Мартена-младшего, написанной по указаниям Петра: «Изображение преславной баталии между войск российских и свейских, учинившейся неподалеку от Полтавы июня в 27 день 1709».

Величественная панорама Полтавского боя, развёрнутая Пушкиным в его поэме «Полтава», удивительно точно воспроизводит основные моменты этого исторического события.

Сражение началось 27 июня (по старому стилю) на рассвете («Горит восток зарею новой») наступлением шведов на редуты. Маленькие гарнизоны редутов мужественно встречают первый грозный натиск врага и отвечают на атаку жестоким огнём («...на равнине по холмам грохочут пушки...»). На линии редутов разгорается кавалерийский и пехотный бой («...сквозь огнь окопов рвутся шведы; волнуясь конница летит; пехота движется за нею...»). Губительный огонь редутов заставил шведов отойти («Пальбой отбитые дружины, мешаясь, падают во прах»). Редуты-волнорезы сделали своё дело: шведская армия разделилась надвое, и южная её часть под командой генералов Россе и Шлипенбаха укрылась от огня в лесу. Заметив это, Пётр послал конницу Меншикова отрезать и истребить эту колонну. Меншиков с успехом выполнил задачу («Уходит Розен сквозь теснины; сдаётся пылкий Шлипенбах»).

Наконец шведская пехота с большими потерями пробилась сквозь линию редутов на поляну. Русская артиллерия из укреплённого лагеря стала бить по правому флангу шведов картечью. Шведская пехота отхлынула влево, к Будищевскому лесу. Здесь шведам пришлось переменить почти под прямым углом свой фронт к укреплённому лагерю. Шведы, ожидая подкреплений, медлили с атакой. Пётр выводил большую часть армии из лагеря и строил боевой порядок перед лагерем для встречной атаки. Это было около 9 часов утра. Бой на время затих («Уж близок полдень. Жар пылает. Как пахарь, битва отдыхает... Ровняясь строятся полки»).

Стройные линии обеих армий, с кавалерией на флангах, развернулись друг против друга вне досягаемости выстрелов. Карл, раненный в ногу за несколько дней до Полтавского сражения, на носилках появился перед войсками. В десятом часу линии шведского фронта двинулись вперёд («...слабым манием руки на русских двинул он полки»). Навстречу выступил и наш боевой порядок. Подойдя на ружейный выстрел, обе стороны открыли мушкетный огонь. С русской стороны участвовала и полковая артиллерия, подвигавшаяся вместе с линией фронта («...дружины сошлись в дыму, среди равнины: и грянул бой...»). Огнестрельный поединок был не долог: обе стороны ринулись в штыки («...над падшим строем свежий строй штыки смыкает...»). На русском левом фланге 1-й батальон Новгородского полка не выдержал стремительного натиска и подался назад. Предусмотрительность Петра, поставившего во вторую линию вторые батальоны тех же полков, спасла положение: новгородцы 2-го батальона во главе с Петром выручили свою первую линию и восстановили порядок.

Ожесточённый рукопашный бой длился два часа. Надломленные потерями, не имея сильных резервов, шведы стали подаваться и дрогнули («...Тесним мы шведов рать за ратью; темнеет слава их знамён... Ура! Мы ломим; гнутся шведы...»). Полное поражение докончила кавалерия («...Ещё напор — и враг бежит. И следов конница пустилась...»).

Схематический план расположения войск под Полтавой. Из сборника «Книга Марсова», изданного в 1713 г. Основные обозначения: A — город Полтава; D — второй лагерь русских войск; E — шесть редутов поперечной линии; F — четыре редута продольной линии, разделившие шведские войска сразу на две группы; H — шведская пехота, атакующая редуты; I — шведская кавалерия, идущая в шесть колонн на редуты; L — русская конница, стоявшая у редутов и отошедшая потом на линию M; P — часть пехоты, выведенная на фланги лагеря; R — русские войска, построенные в боевую линию перед решительной схваткой; S — шведские войска построенные в боевую линию; V — первая линия русских войск, атакующая неприятеля; W — шведские войска, разбитые и отступающие к лесу.

Шведы бросились назад, в Будищевский лес, повернули к югу и стали уходить вниз по Ворскле и Днепру, к селу Переволочна. Победа была полная и, как с гордостью писал Пётр, достигнута была «малой кровию»: у нас выбыло 1345 человек убитыми и 3290 человек ранеными. Шведы потеряли более 9000 убитыми и ранеными и 2700 пленными.

Вдогонку уходившим шведам Пётр послал драгун и «ездящую пехоту». 30 июля под Переволочной, при впадении Ворсклы в Днепр, остатки шведской армии, около 8 тыс. человек, во главе с Левенгауптом, сжёгши обоз, положили оружие. Количество трофеев было огромное.

Северная война длилась после Полтавы ещё почти 12 лет. Однако, по существу, борьба между Россией и Швецией была закончена, судьба Петербурга и балтийских завоеваний была решена. Швеция потеряла своё былое величие. На востоке Европы появилась новая могущественная, независимая держава.