Путешествие по каналу

Очерк Р. МИРОВА, рисунки худ. Дмитлага К. СОБОЛЕВСКОГО

— Маяк, товарищ, — вполголоса кинул помощник капитана, полуоткрыв дверь в каюту. —  Вы просили предупредить, когда будет огонь.

Инженер поспешно приподнялся с широкого опального дивана.

«Делаем километров двадцать», — подумал инженер и отдернул шелковую штору.

Предутренний туман клубился за зеркальным овальной формы стеклом.

Семьсот сил сормовских дизелей, упругое вращение двух винтов ритмичной дрожью чуть сотрясали узкий стальной корпус теплохода «Клим Ворошилов».

От Кимр заметно увеличилось количество встречных и обгоняемых судов. Все чаще и чаще волжская ночь оглашалась низкой серебристой сиреной «Клима Ворошилова».

Подобный длинной светящейся рыбе, пронесся «Вячеслав Молотов», такой же, как и «Ворошилов», теплоход-экспресс, один из шестнадцати, построенных для канала «Красным Сормовом».

Мелькнул вдали освещенный шестигранник застекленной верхней палубы, заиграли в поднятой волне прыгающие отсветы неоновых букв за кормой встречного теплохода и тотчас радиорубка «Клима Ворошилова» приняла радиограмму:

«Поздравляем с первым рейсом по каналу».

"Над правым берегом высоко в небе горела немигающая звезда маяка"...

Теплоход сбавлял скорость. Вдали постепенно вырисовывалась сквозь туман громада восьмибашенной железобетонной плотины.

Розоватые отсветы возникли на востоке, и электрические огни над плотиной и ГЭС заметно потускнели. Но по-прежнему ясно сияли впереди, у первого Волжского шлюза, три голубых буквы:

М В К

«Москва—Волга канал».

Перед нами возвышалась громада восьмибашенной железобетонной плотины.

— Перед нами — головной узел сооружений канала, — говорил капитан, — Видите бесконечный ряд мелких огней? Это восьмикилометровая песочная дамба уходит к северу. Слышите, как шумит вода, проходя водоспуски бетонной Иваньковской плотины, вырываясь из турбин ее гидростанции?

— Бетонная плотина смыкается с дамбой, она перекрывает новое искусственное русло Волги. А темная гряда, что вы видите, — это намывная земляная плотина, замкнувшая старое русло. Вон, по гребню ее движутся огоньки автомашин! Там проходит шоссе. Земляная плотина продолжает бетонную. Они идут подряд: дамба и две плотины.

Капитан говорил:

— За гребнями плотин расстилается новорожденное «Московское море». Паводок этой весны заполнил уже гигантскую чашу водохранилища. Миллиард сто двадцать миллионов кубических метров светлой волжской воды!

— А в одном кубометре восемьдесят одно ведро!..

*

Туман поднялся сразу, подобно завесе. Прямо перед теплоходом он открыл две квадратных, белого тарусского камня, башни на массивных бетонных устоях и громадные черно-коричневые, обшитые по металлическому каркасу деревом, шлюзовые ворота.

Спокойная вода плескалась о их закрытые створы, и в ней отражалась скульптура групп, стоящих по обеим сторонам ворот перед башнями управления механизмами первого Волжского шлюза.

Прямо перед теплоходом — громадные ворота Волжского шлюза.

Над палами подводящего канала красный глаз электросветофора: шлюз — занят.

Сирене теплохода отвечает гулкое эхо, там, за шлюзовыми воротами, в бетонной камере.

У быка Волжской плотины падал огромный каскад воды.

Раздастся ясный, спокойный голос:

— На теплоходе, слушай! Говорит Волжский шлюз МВК. Отойдите назад. Дайте дорогу каравану!

С палуб «Клима Ворошилова» десятки пассажиров оглядывают пустынные палы, площадки у башен.

Над бетоном и мрамором около светофоре высится стройная стальная мачта. На ее верхушке — черные рупоры.

И снова звучит голос:

— Говорит шлюз номер один!..

Теплоход медленно подается назад. Внезапно вода перед шлюзовыми воротами вскипает пенистыми буграми. Это открылись щиты водопроводных галерей, пронизывающих бетой шлюзовых устоев. Шлюз выпускает воду. Тысячи, сотни тысяч кубометров.

Потом медленно, беззвучно раскрываются гигантские створы ворот и открывается бетонный коридор шлюзовой камеры. Он тянется на двести девяносто метров, и над дальним его концом, у других, верхних, закрытых теперь ворот высится вторая пара башен управления.

Двухсотсильный винтовой буксир ленинградской верфи «Петрозавод», построенный для канала, медленно вытягивает из шлюза груженые баржи, Они кажутся маленькими в бесконечном бетонном коридоре. Шлюз рассчитан на пропуск громадных стальных барж в 18 тыс. т водоизмещения. Они пойдут по каналу в тридцать девятом году, когда Волгу подопрут Угличская и Рыбинская плотины. Эти баржи будут иметь осадку в четыре с половиной метра и свободно пройдут через шлюзы, канал и его водохранилища.

Пять с половиной метров наименьшей глубины имеют шлюзы МВК.

Белоснежный буксир, салютуя сиреной, проходит мимо «Клима Ворошилова». Теперь путь теплоходу открыт.

Теплоход в шлюзовой камере. Уже совсем светло.

Пассажиры — на палубах, Они наблюдают, как плавно смыкаются за теплоходом створы двухсоттонных шлюзовых ворот.

Начинается шлюзование. Медленно приподнимается окантованный легкими перилами гребень сегментного затвора между устоями верхней головы шлюза. Он похож на штору американского бюро. Электролебедки и цепи Галля поднимают его на полтора метра. В растущую щель пол ним, у дна шлюза, шумно врывается вода. Бурный поток ее пенно расплескивается в бетонной раме гасителя, и дальше она поступает в шлюз плавно и спокойно.

За тридцать минут теплоход поднимается на одиннадцать метров. Первая водная ступень преодолена. Сегментный затвор начинает обратный путь, опускается под воду, прячется в бетонную нишу под дном шлюза.

Путь открыт. Винты вспенивают воду, и «Клим Ворошилов» выходит в подводящий канал.

Безбрежная водная гладь расстилается впереди. Белоснежные паруса яхт скользят над простором «Московского моря». Солнце расплескивается мириадами блесток во всех трехстах двадцати семи квадратных километрах его плавно волнующейся шири, и утренний ветер бросает пенные всплески на бетой и гранит волнолома, — узкой облицованной дамбы, защищающей от волнения воды вход в канал.

Два изваяния, две статуи на цоколях из красного гранита высятся на берегах подводящего канала, расширяющегося здесь и плавно переходящего в аванпорт:

Ленин и Сталин.

*

Канал открывается аванпортом. Теплоход огибает дугу Восточной дамбы. Необычный вид: за дамбой, к востоку, земля лежит ниже уровня воды. Это «Волжская Голландия», парк декоративных растений, прорезанный ровными аллеями.

Слева — дамба. Справа — узкая, защитная, облицованная камнем, гряда волнолома. На конце ее высокая прямоугольная башенка со стеклянным фонарем наверху. Там ночами горит сигнальный огонь.

На конце дамбы — высокая прямоугольная башенка.

С палуб видно — далеко позади к верхним воротам Волжского шлюза катятся по шоссе автомашины. Они ныряют в тоннель, проложенный под водой в бетонном массиве головы шлюза. Сто сорок шесть метров пролетают автомашины залитым электричеством, облицованным цветным мрамором, коридором тоннеля и вот — уже на другом берегу — поворачивают к монументу Ленина, и дальше, на шоссе, на гребни плотин...

Бескрайняя водная гладь раскрывается за каменной лентой волнолома.

Чтобы очистить зону затопления Волжского водохранилища, строительству канала пришлось перенести на новые места 124 селения и один приволжский город, Корчеву.

Целый год гремели в Корчеве взрывы, рушились церкви, старые купеческие каменные дома. Все лето тридцать шестого года плыли по Волге из Корчевы в Конаково шаланды, груженные камнем, кирпичом, разобранными домами.

В Конакове старинный фаянсовый завод. Он носит теперь имя Михаила Ивановича Калинина. Сюда, в Конаково, и переселился целый город. С домами, с фруктовыми деревьями старых садов.

Без фабрик, без заводов, вдали от железной дороги, на обмелевшей Волге Корчева была умирающим городком.

Великий сатирик Салтыков-Щедрин оставил нам несколько замечательных страниц о жутком прошлом бесславной Корчевы.

Все, что было в ней тогда приметного, — это собор и старичок ста семи лет. Тот самый старичок, о котором творец солдатских поселений, военный министр граф Аракчеев, проезжая Корчеву, написал на засиженном мухами листе:

«Сумлеваюсь, штоп сей старик наказание шпицрутенами выдержал»...

Корчевы больше нет. На месте, где она стояла, расстилаются воды «Московского моря».

Скрывается, тает в отдалении Иваньковская плотина. Маленькими и ажурными кажутся отсюда четыре стальных стопятидесятитонных крана над ее бетонной спиной. Их делал Краматорский завод. Они поднимают металлические щиты водоспусков. Вес каждого из восьми щитов — 130 т.

Если выпустить затем воду из отрезанного участка, обнажатся дно канала, откосы берегов, подводные части гидротехнических вооружений. Так, без воды, легче устранить аварию.

*

Механизмы аварийных ворот скрыты в двух изящных павильонах, стоящих на обоих берегах. Они образуют «ворота канала».

Канал устремляется к югу ровной голубоватой лентой. Восемьдесят с половиной метров ширины имеет его зеркальная гладь. Это спокойный и широкий водный путь, здесь есть, где разойтись встречным судам, — ведь наш экспрессный теплоход на двести двадцать спальных мест имеет лишь шестнадцать метров в ширину.

Он стремительно режет прозрачную воду.

Двадцать два километра в час!

Скорость движения в германском Кильском канале всего лишь пять километров.

Две волны выходят за кормой на береговые откосы канала. Откосы защищены от размыва широкой лентой каменного мощения.

Выше откос одернован, узорно выложен травяным рисунком. Пересекающиеся полосы дерна похожи на квадраты шахматной доски.

Где-то слева, совсем близко, свистит паровоз, эхо широко разносит его зычный голос по окрестным лесам. Но клубы пара над деревьями выдают Волжскую ветку строительства. Она идет вдоль канала от самой Большой Волги и свернет влево много дальше, за пристанью «Запрудня», пойдет к станции Вербилки на соединение с Савеловской дорогой.

Канал Москва—Волга — «машинный», не самотечный; волжская вода идет по нему самотеком только шестнадцать километров. Здесь, на участке до второго шлюза, в зависимости от сезона сильно меняется уровень воды.

Седьмой километр. Слева виден большой мост железнодорожной ветки. Под ним капризная речка Сестра. Летом она ленива и безобидна. Весной, когда половодье гонит волжские льды вверх по Дубне, впадающая в нее Сестра широко разливается.

Канал пересекает реку Сестру, но она заключена в железобетонную трехочковую трубу. Длина этой трубы 186 м. Размер очка — семь на семь метров. В каждой из трех бетонных галерей может пройти небольшой буксир.

Странно плыть по каналу, проходящему над рекой в ложе, выстеленном бетонными плитами. Две громадные насыпи высятся по сторонам. Это искусственные берега канала —  намывные глино-песчаные сестрореченские дамбы. Они тянутся каждая на километр и достигают в высоту восемнадцати метров.

*

Стремясь к Москве, ведя к ней волжскую воду, неся сотни судов, канал, преодолевая возвышенность, поднимается к своему водоразделу лестницей пяти однокамерных шлюзов.

На шестнадцатом километре первая водная ступень подъема — шлюз № 2.

На шестнадцатом километре первач водная ступень — шлюз № 2.

Он встречает теплоход двумя белокаменными, устремленными ввысь башнями управления механизмов. Устои нижней головы обработаны ступенями — монументальным основанием башен. Приемы высоких арочных окон заполнены скульптурными фигурами, и, когда медленно раскрываются створы ворот, в сужающейся перспективе трехсотметровой шлюзовой камеры отчетливо видны парные башни верхней головы сооружения, увенчанные скульптурными группами.

Теплоход проходит мимо башни управления шлюза.

С теплохода, медленно входившего в шлюз, взору открываются влево на берегу, за насосной станцией, широкие плоские газоны. Виден дымок паровоза, линия железной дороги. Вдали, у самого полотна, стоит гранитный прямоугольник трансформаторной мастерской.

Украшенное колоннадой здание щита управления и распределительного устройства этой станции расположено у берега.

Электромоторы, приводящие и движение насосы и механизмы шлюзов, получают энергию из сети Мосэнерго. Главными потребителями ее на канале являются насосные станции. Механизмы шлюзов и плотин расходуют не более трех процентов всей потребной энергии.

Здание насосной станции.

Понизительная станции понижает ток для моторов насосов до шести тысяч вольт.

У одной из башен на верхней голове шлюза виднеется небольшое здание понизительной подстанции. Здесь ток в шесть тысяч вольт перерабатывается для шлюзовых механизмов до напряжения в 400 вольт.

В правой башне верхней головы шлюза дежурный механик подошел к пульту управления механизмами. Громкоговоритель над башенкой подает короткую команду:

— Приготовиться к выходу!

Сегментный затвор опускается. Цепи Галля увлекают его на пять с половиной метров под воду.

Короткий всплеск. Води смыкается над гребнем щита, и перед теплоходом открывается водяная дорога в Москву.

На пятнадцати километрах за вторым шлюзом канал прям, как стрела. Зеленой стеной подступает к нему лес. Тают за кормой, уменьшаясь в отдалении, белые башни шлюза. Уплывают, скрываются за деревьями домики эксплуатационного поселка Наркомвода. Тишина весеннего леса разлита кругом. Год назад здесь гремели ковши экскаваторов, вгрызаясь в неподатливый грунт.

*

В стороне от пристани «Запрудня» — старинный Запрудненский стекольный завод. У бетонной набережной с массивными причальными трубами грузятся баржи.

Дальше канал идет выемкой лесозаводского бугра. Это вторая «Глубокая выемка». Здесь на протяжении шести километров было вынуто шесть миллионов кубов грунта — семнадцати метров глубины достигает выемка.

Торфяники Орева плоски и неприглядны. Стрела канала проходит здесь в насыпях.

На тридцать девятом километре под каналом в бетонной трубе пропущена речка Кухолка. За пристанью «Торфяная», за районом Дидьково—Петраковские болота, на сорок втором километре канала — заградительные ремонтные ворота.

На ровном берегу — небольшое застекленное здание паркового типа, облицованный белым камнем павильон с флагштоком и голубым флагом МВК. Позади него парк с плоскими террасами, гранитными пологими лестницами, скульптурными группами.

В павильоне — механизм, управляющий заградительными воротами. При большой протяженности канала, проходящего в насыпях, не исключена возможность промыва дамб. В этих случаях и для капитального ремонта подводной части сооружений необходимо «выключать» отдельные отрезки канала и выпускать из них воду.

В павильоне — механизм, управляющий заградительными воротами.

Ремонтные заградительные ворота типа «Ферм Томаса» — это род разборной деревянной плотины. Это гигантские циркули из сибирской лиственницы, скрепленные металлом. Они лежат на дне канала, плотно одетые один на другой.

Лебедка подъемного механизма тянет цепь, проходящую через вершины циркулей; она поднимает их один за другим, и фермы, вынырнув из воды, плотно сомкнувшись, образуют непроницаемую плотину.

Но сейчас вода спокойно течет мимо павильона, и наш теплоход проходит над лежащей на дне плотиной.

Маленькое Татищевское озеро включено в трассу канала. Оно дает расширение водного зеркала до ста метров, вход и выход из него отмечают изящные павильоны.

Издали, в дымчатом мареве полудня наплывает железное кружево шоссейного моста через канал.

За ним, проясняясь с каждой минутой, вырисовывается панорама старинного городка Дмитрова.

За Дмитровой идут на канале четыре звена подъема на водораздел — четыре однокамерных шлюза с четырьмя насосными станциями.

Полотно Савеловской железной дороги стелется слева вдоль канала. Против станции Яхрома высятся башни третьего шлюза. Они увенчаны скульптурными изображениями судов и украшены мореходными эмблемами.

Башни верхней головы — почетные монументы строителям канала.

Доски с именами стахановцев стройки укреплены на их стенах. Легкие колоннады с лепными советскими гербами венчают сооружение.

Облицовочный камень фасадов зданий светлых, солнечных тонов.

За шлюзом — громадный, до четырехсот метров длины, железнодорожный мост через канал. Савеловская дорога переходит на правый его берег.

Дальше раскрывается живописная долина — «Швейцария» москвичей. Лесистые холмы, идущие от станции Влахернской, оттеняют архитектуру шлюзовых сооружений.

Теплоход проходит между двух высоких башен. На площадке перед колоннадой, соединяющей два крыла здания насосной станции, среди газонов бьет большой фонтан.

*

Пристань «Влахернская» расположена почти против железнодорожной станции, за нею местность становится более ровной, холмы уходят вправо, отодвигаются, и перед взорами пассажиров открывается подход к шлюзу семьдесят седьмого километра.

Этот шлюз — последняя водяная ступень подъема. Впереди — ярко-зелёный коридор. Стриженый парковый массив вплотную с обеих сторон канала подошел к воде. И вот перед нами с палубы открывается ширь Икшинского водохранилища.

Открывается панорама Икшинского водохранилища.

Справа от входа в первое озеро на пятьдесят с лишним метров тянется земляная плотина. Она преграждает путь речке Икше.

Девятнадцать с половиной километров проходит «Клим Ворошилов» водохранилищами водораздельного бьефа. На берегах — волнистые холмы, редкие деревни, поля, местами ширина водного зеркала превышает два километра.

За Икшинским водохранилищем теплоход входит в короткий канал. Он проложен через торфяное Фиминское болото. Проплывает и удаляется павильон заградительных ворот. Они поставлены в конце водохранилища Икши.

Снова озеро. Пестовское водохранилище. Оно убегает вдаль на семь с лишним километров. Там, в отдалении, видна низкая гряда земляной плотины у села Пестово. Но теплоход не доходит до нее, он плавно поворачивает вправо и снова вступает в канал, ведущий в Пяловское водохранилище.

Далеко влево, над водной гладью встает у деревни Пялово земляная плотина, и, стоя подле перил, инженер поясняет группе пассажиров:

— Там, к востоку от судового хода, за плотинами Пестовской и Пяловской, лежит огромное новорожденное озеро. Это отстойное Акуловское водохранилище, питающее московский водопровод. Оно имеет запас воды в 142 тыс. кбм. Если бы вдруг прекратилась подача волжской воды каналом, гигантский Акуловский бассейн смог бы дать столице 2 миллиарда девятьсот миллионов ведер воды из своего запаса. Это обеспечивает почти на месяц водоснабжение Москвы.

За деревней Никульское, раскинувшейся на правом берегу, теплоход поворачивает в южный сужающийся отросток водохранилища, Селение Жестово. Снова начинается канал. Он прорезает высокий Новосельцевский бугор. Опять башенка заградительных ворот и длинное, узкое, идущее с юго-запада на восток, расстилается перед взорами пассажиров Клязьминское водохранилище.

Далеко влево, к востоку, в вечерней полумгле скрыта Пироговская плотина, преградившая русло Клязьмы.

Впереди, четко рисуясь на закатном небе, приближается железнодорожный мост. Выпуская клубы тяжелого дыма, паровоз тащит по нему тяжелый состав. Он спешит к станции Хлебниково, что лежит совсем рядом, на правом берегу узкого в этом месте водохранилища.

Стальной мост переводит через канал Дмитровское шоссе.

Хлебниковский мост.

*

Темнеет. Судовой ход на глади водохранилища внезапно освещается. На больших металлических плавучих буях вспыхивают мигающие огни. Никто не зажигал этих огней. Скрытые в бакенах фотоэлементы при наступлении темноты автоматически зажгли сигнальные лампы.

К югу на облаках появляется широкое сияние.

Москва! Это отблеск ее огней зажигает небо.

Снова канал. Водохранилище кончилось. Шесть километров тянутся дальше по обоим берегам высокие одернованные откосы.

Впереди — водная гладь и сотни, тысячи перемещающихся, скользящих по воде, мигающих на берегах огней.

Горбатый четырехпутный арочный железобетонный мост Октябрьской дороги повис над расширяющимся каналом. Море огней в его стометровом пролете.

Четырехколейный арочный железобетонный мост Октябрьской дороги повис над расширяющимся каналом.

— Северная гавань! — говорит капитан, и слова его из уст в уста облетают палубы.

— Москва! Северный порт...

Медленно раскрывается Химкинское водохранилище, здравница красной столицы, укрывшая на берегах десятки домов отдыха и санаториев, окруженный парками, великолепными зданиями водный бассейн в пять километров длиной.

Теплоход проходит мимо ярко освещенного Северного вокзала.

Сирена теплохода ежеминутно подает короткие предупреждающие сигналы.

Над бетонной, облицованной камнем набережной грузовых причалов поднимаются стрелы подъемных кранов. Десятки судов пришвартованы здесь. Разгрузка и погрузка их механизированы древотасками, штабелеукладчиками, транспортерами. Все здесь движется, звучит, разносит по воде слитный, ритмичный гул. Но все это стихает, смолкает, отодвигается назад, и тогда над водой возникает музыка.

Веселая суета охватывает каюты.

— Приехали! Москва...

Полкилометра в ширину достигает здесь гавань. «Клим Ворошилов» выходит на ее середину и развертывается против Центрального водного пассажирского вокзала.

Вокзал освещен от гранитных ступеней лестниц, ведущих к воде, до сверкающей драгоценными камнями золоченой пятиугольной звезды на стальном шпиле, что возвышается над башней с часами.

Залиты светом мраморные аркады двух его этажей, фриз красного гранита опоясывает цоколь, и на нем ясно читаются бронзовые слова: «Нет таких крепостей, которых не могли бы взять большевики».

На водной станции Химкинскою водохранилища.

Гранитные пилястры и колонки из лабрадора, чередуясь, поддерживают фриз. Арки входного портала над лестницами отделаны зеленым, цвета морской воды, диоритом.

Вместе с толпой пассажиров теплохода мы поднимаемся по ступеням.

Изображения героических кораблей Советской Арктики на круглых щитах украшают фасад водного вокзала. Здание завершается с флангов полукруглыми колоннадами. Видно, как в просветах между колонн переливаются струи двух фонтанов.

Фонтан «Север». Два белых мраморных медведя поддерживают его чашу, и на краях ее, как на скалах Новой Земли, чинно расселся целый птичий базар.

Фонтан «Юг». Его чашу несут на хвостах дельфины. Большие стеклянные шары радужно преломляют свет по краям вазы.

За вокзалом парк, два плоских бассейна с водометами. Над стриженными деревцами поднимаются струи «Аллеи фонтанов»

Оглянемся назад: четыре статуи стоят на углах первого яруса башни вокзала. Это фигуры красноармейца, краснофлотца, колхозницы и молодого рабочего.

Перед арками главного входа группа статуй, символизирующих молодость, здоровье, спорт и физическую культуру.

*

Через час теплоход продолжает путь. Водная станции «Динамо».

Она окружена парком. От главного ее здания спускаются к воде гранитные трибуны па пять тысяч человек. За светлым, щедро украшенным скульптурой зданием станции расположены спортивные площадки и футбольное поле со стадионом на две тысячи зрителей.

На краю парка — гостиница. У воды — эллинг и мастерские для ремонта катеров.

Пустынен в этот час обширный пляж к северу от водной станции...

Мы видим могучую, широкую спину Химкинской плотины, она замыкает с юга Химкинское водохрaнилище. Ее плотная земляная гряда сдерживает громадный напор воды — глубина подле нее достигает двадцати восьми метров.

Яхта в Химкинском водохранилище.

Наш теплоход начинает спуск к Москва-реке Справа открывается и исчезает узкий канал, ведущий к речке Сходне. Через него сбрасывается излишняя вода. Там, на сбросе, стоит гидростанция. Она — не единственная на канале. Мы видели уже Волжскую ГЭС у Иваньковской плотины.

Восемь гидроэлектростанций стоят при плотинах канала и на сбросах воды с водораздела.

Канал Москва—Волга не только берет электроэнергию от Мосэнерго.

Работа насосных станции поглощает ежегодно 278 млн киловатт-часов энергии.

Гидростанции капала возвращают в сеть Мосэнерго 150 млн. киловатт-часов.

Здесь есть одна замечательная особенность.

Насосные станции перекачивают воду только в часы, когда сеть Мосэнерго меньше всего загружена. Моторы насосов берут самую дешевую энергию.

Гидростанции же работают в часы наибольшей загруженности Мосэнерго и возвращают в сеть Москвы самый дорогой электроток.

*

Слева парки Покровского-Стрешнева. Опускается под воде сегментный затвор двухкамерного шлюза. «Клим Ворошилов» миновал уже аварийные ворота перед шлюзом, уже осталась позади изящная башенка подле его оголовка.

Здесь нет уже насосных станций, они не нужны вода идет самотеком.

Над двойной камерой шлюза шесть башен управления механизмами. Три четверти километра от верхней до нижней головы шлюза.

В два приема, двумя шлюзованиями и двух камерах, теплоход опускается на девятнадцать с половиной метров. Он идет аллеей шлюзовых башен. За коротким отрезком канала второй двухкамерный шлюз.

Нам видно Волоколамское шоссе По нему бегут автобусы, грузовики и, подойдя к каналу, исчезают. Они ныряют в тоннель двумя галереями, проходящими здесь под дном канала.

Вот, автомашина вынырнула справа и уносится по шоссе к высеченной насыпи Калининской дороги.

Насыпь прервана мостом путепровода. Шоссе проходит под ним. Маленькая речка Чернушка запрятана здесь в трубу, и над ней перед путепроводом, широкий шоссейный переход с чугунными фонарями и перилами, с большими гранитными вазами на концах.

И мы смотрим, как пробегает автомашина под путепроводом и скрывается за поворотом к Тушинскому аэродрому.

Громада второго двухкамерного шлюза принимает наш теплоход, медленно проплывший над тоннелем шлюза. И снова нас встречают облицованные белым камнем шесть шлюзовых башен, украшенных мореходными эмблемами и скульптурой.

Легчайшей аркой перекинут над последним шлюзом канала железобетонный мост Калининской дороги. Ажурные чугунные перила тонким узором оттеняют его белизну, и большой бронзовый герб Союза замыкает свод арки.

Легчайшей аркой перекинут над последним шлюзом канала железобетонный мост Калининской дороги.

Перед нами Москва-река. Здесь, на сто двадцать восьмом километре от Волги, у села Щукина, конец канала.