СИЛЬНЫ ДРУГ ДРУГОМ

План-схема Новоталлинского морского торгового порта.

СЕРГЕЙ РОМАНОВ, наш спец. корр.

Фото Л. Смульского.

Представьте такую картину: порт, за пультом сидит девушка-диспетчер и как бы «играет» иа клавиатуре управления. А за оконным стеклом погрузо-разгрузочные роботы принимают на эстакады вагоны с зерном, легко, словно игрушки, их переворачивают.
На разгрузку каждого уходит не больше двух минут. Проходит час — девушка-диспетчер докладывает: разгружена тысяча тони груза. Еще час — еще тысяча. А к глубоководным причалам один за другим подходят суда: с горизонтальной погрузкой типа РО-РО, балкеры, контейнеровозы, другие транспорты грузоподъемностью до 100 тыс. т.

Фантастика? Отнюдь — реальность. Такие порты уже действуют в Советском Союзе. Это и порт Восточный на берегу Тихого океана, и порт в Ильичевске на Черном море. Новоталлинский морской торговый порт (НМТП), о строительстве которого пойдет наш рассказ, войдет в число самых уникальных портов мира. Только одна его пусковая очередь, которую намечено сдать в конце 1986 года, включает в себя два крупных специализированных перегрузочных комплекса: зерновой (мощность 5 млн. т в год), скоропортящихся грузов (мощность 500 тыс. т), а комплекс для перегрузки строительно-минеральных грузов уже действует. Пусковой комплекс сможет перерабатывать в два с лишним раза грузов больше, чем нынешний Таллинский порт. Рабочих же здесь будет занято вдвое меньше. В конце 1988 года грузопереработка в новом порту увеличится еще вдвое. А к полному завершению строительства НМТП, которое закончится в начале XXI века, грузооборот составит более 20 мли. т в год.

Такой порт нужен Балтике. И чем скорее он вступит в строй, тем больше прибыли принесет государству, тем свободнее «вздохнут» все остальные порты Балтийского моря.

Сооружение это объявлено Всесоюзной ударной комсомольской стройкой.

— Если хочешь быть мужчиной — выбирай профессию гидростроителя, — сказал главный инженер СУ-423 Балтморгидростроя Н. С. Балагура и посмотрел из окна вагончика на будущий причал, где трудилась комплексная комсомольско-молодежная бригада Николая Виноградова. — И романтики на всю жизнь хватит, и морской экзотики, и... трудностей.

Насчет последнего я как раз и не сомневался: на какой стройке их не хватает, трудностей? Мне и здесь с первых же минут пришлось с ними столкнуться. Вместе с начальником штаба стройки Алиной Гордиенко не могли определить, какой же из 19 комсомольско-молодежных коллективов можно считать лучшим? Могут сказать — не может быть. Ведь кто-то работает лучше, кто-то хуже. В одной бригаде и рационализацией занимаются, и общественная работа на высоте, жизнь, что называется, бьет ключом, а в другой никакого огонька. Наконец, лучшую бригаду можно определить по итогам социалистического соревнования. Но в том-то и дело, что за год с лишним, после объявления строительства Новоталлинского порта Всесоюзной ударной, итоги среди молодежных коллективов штабом стройки пока еще не подводились.

Нужно было как-то выходить из тупиковой ситуации, и мы выехали на место строительства.

...Снаружи трещал 25-градусный мороз (дело было в феврале), в стены вагончика со всего маха бился морской колючий ветер. И поэтому, еще раз взглянув на бесконечный ледяной покров залива Мууга, я невольно поежился.

Да, «морской экзотики» тут предостаточно. Только вот насчет романтики одолевали сомнения.

«Вся романтика, — вспомнились слова первопроходцев-бамовцев, — когда за пологом палатки нет ничего, кроме непроходимой тайги и звездного неба. Романтика — это когда на «вы» со стихией. За романтикой обычно едут в промерзшую тундру или в знойную пустыню».

Строительство Новоталлинского порта ведется в десятке километров от столицы Эстонии. Какая уж тут романтика? Котелок на костре и тот заменяют столовые и кафе. Не надо скрашивать вечера гитарными струнами — под боком филармония, концертные залы, кинотеатры. А вместо брезентового потолка палатки у каждого рабочего над головой надежная крыша уютного общежития. Бригадир Виноградов недавно получил благоустроенную квартиру в центре Таллина.

Словно почувствовав мои затруднения, Н. С. Балагура продолжал «гнуть» свою линию:

— Так почему бы не написать о бригаде Виноградова? Работают они на строительстве порта с первых дней. Задолго до того, как стройка была объявлена ударной. Работают, как и все другие коллективы, передовым методом — по бригадному подряду...

На объекте первое звено из бригады Николая Виноградова
(бригадир в центре).

Бригада Николая Виноградова строила уже свой второй причал в будущем порту. Состояла она из 22 рабочих, большей частью молодых, но уже достаточно опытных в гидростроительном деле, у многих на счету был не один построенный причал. Но рядом со «старичками» трудились и совсем новички, прибывшие на ударную стройку лишь за неделю до моего приезда. Впрочем, всем им это не мешало понимать друг друга с полуслова и работать слаженно, как того и требовал бригадный подряд.

Сам Виноградов, как это принято говорить, мастер с большой буквы. И швец, и жнец, и на дуде игрец. Впрочем, он и был когда-то мастером, но по должности. Сразу после окончания гидростроительного техникума. А потом вдруг заартачился, попросился в рабочие. Дескать, ума набрался, теперь нужна и рукам практика. За два года овладел почти всеми строительными специальностями. Работал электросварщиком, бетонщиком, копровщиком, монтажником, газорезчиком, изолировщиком, подал больше дюжины рационализаторских предложений, прошел в своем деле сквозь огонь и воду. И до мозга костей ненавидел лодырей и прогульщиков. Поэтому в строительном управлении решили: лучше для комсомольскомолодежной бригады не найти.

Вообще я должен заметить, что дисциплина в коллективе Виноградова — главный критерий, по которому на совете бригады определяется вклад каждого рабочего в общую копилку. Можно по неопытности дать серьезную промашку в работе. Простят и всем коллективом помогут устранить ошибку. Но вот если опоздал, прогулял, если не работу ищешь, а прячешься от нее — пощады не жди. Таков уж закон бригады. Таков, впрочем, и закон бригадного подряда.

Так выглядит строительство НМТП зимой.

Так вот, первый колышек для причала минеральных и строительных грузов виноградовцы вбили еще осенью 1983 года. Тогда бригаде выделили необходимую технику, стройматериалы и сказали: если к концу первого полугодия 1984 года к причалу сможет подойти судно — честь вам и хвала. Не успеете — «плакала» не только ваша прогрессивка, но и авторитет всего строительного управления.

По всем расчетам, они должны были не только успеть, но и построить причал намного раньше срока. Надо ли говорить, с каким рвением приступили к работе. Разделились на два звена и перешли на вахтовый метод: неделю по 12 часов без выходных — одно звено, следующую неделю в таком же ритме — другое. Рассчитывали, что при скоростном строительстве причала можно не только завоевать призовое место в соревновании бригад, но и получить весомую прибавку к заработной плате. А зарплата, как известно, при бригадном подряде прямо пропорциональна темпам и качеству строительства. Но как раз темпов-то бригаде Виноградова и не хватило. В 1983 году план они «завалили». В первом квартале 1984 года выполнили только наполовину. Следующие два квартала опять недотянули и лишь в последнем перевыполнили. Да и то с трудом.

«Ну и герои!» — вовремя удивиться читателю.

Прямо скажу — герои.

Новоталлинский порт — это прежде всего те гидросооружения, которые строят 1500 юношей и девушек, занятых на комсомольской стройке. Ведут они также строительство культурно-бытовых объектов и жилья для работников будущего порта. Но если взять условные весы и начать взвешивать трудности каждой молодежной бригады, то виноградовская чаша под тяжестью невзгод даже не тронется с места.

Гидрозахват с самозакрепляющимся
наголовником для установки и погружения свай.

Первые неприятности им были преподнесены непогодой еще в конце 1983 года. Тогда они, еще ничего не подозревая, за короткое время обнесли причал тетра-подами — бетонными защитными сооружениями, облицовочными плитами, установили арматуру плиты съезда для судов горизонтальной погрузки. Оставалось только залить сооружение бетоном, и можно было переходить к строительству следующего причала. Работала бригада с опережением графика. И все они были счастливы.

Как раз в один из таких счастливых дней, когда возвращались после работы в Таллин, заметили, как задула пыльная поземка. А к концу пути ветер и вовсе усилился, налетал с моря мощными шквалами. Понимали: разразись приличный шторм — от того, что они сделали, одни обломки останутся. Тогда начинай все с «нуля»... И хотя каждый до самого утра отгонял плохие мысли, старался верить, что шторм все-таки пройдет стороной, надежды не оправдались.

Прямо с подножки автобуса бросились они утром к своему причалу и не могли поверить глазам. Под напором волн причал трещал по швам. Они стояли в бессилии перед стихией и сожалели, что не хватило времени укрепить берег бетонной броней. Стояли, пока бригадир первым не кинулся к морю.

Там, на чудом уцелевшем кусочке причала, оставался пока еще не тронутый волнами агрегат — машина постоянного тока для сварки. Мигом опомнились все, подогнали кран, размотали тросы с гаками. На помощь Виноградову подоспел молодой коммунист Сергей Юдин. Волны накрывали их с головой, но они все же умудрились зацепить гаки за машину. Дальше все было делом опыта крановщика Владимира Мариновского.

— Стоило ли так рисковать? — спросил я Виноградова. — Могли же и жизнью поплатиться?

— Не об этом думали, — ответил бригадир, — а о том, что второй агрегат для сварки нам бы пришлось ждать долгое время. Дефицитный слишком аппарат...

Тот шторм надолго запомнился не только новичкам-гидростроителям, но и самому Виноградову. Таких штормов на его памяти у берегов Эстонии давно не наблюдалось. Громадные мутно-серые валы, словно нескончаемые шеренги воинов в белых пенящихся шлемах, все шли и шли на береговые укрепления и в клочья рвали монолитные железобетонные плиты, словно проволоку, гнули стальную арматуру. Установленный гидрологами тяжелый металлический понтон на добрый десяток метров перебросило через громадную дамбу. Каменные валуны под напором мощного прибоя кололись словно орехи...

Вот вам и бригадный подряд! Если до шторма коллектив Виноградова шел с опережением графика на два месяца, то после шторма, учитывая восстановительные работы, отставал точно на такой же срок. Да и убытки были немалые. По всему строительству они составили около 1,5 миллиона рублей. То, что долгое время возводилось с таким трудом, море разрушило за семь дней. «Ничего не поделаешь, — разводили руками гидростроители. — Стихия!» И с усмешкой добавляли: «Чем не романтика?»

Честно сказать, я удивился, узнав о таких последствиях: неужели строителй и проектировщики порта не знали, что Балтика обладает норовистым характером? Неужели заранее не предусмотрели, что могут быть и стихийные нашествия? Разве нельзя было подготовиться к встрече с ними? «А как к ним подготовишься? — с грустной иронией переспрашивали ребята из бригады Виноградова. — Будущий порт — один из немногих, строящихся без прикрытия в открытом море. Ни косы, ни полуострова вокруг. Нет защиты...»

— У вас богатое воображение? Тогда давайте проедем по будущему порту, и вы представите, сколь мощным будет это предприятие не только в экономическом отношении, но в плане надежности, — сказал главный инженер дирекции строительства НМТП Б. И. Карпухин и с некоторой гордостью в словах добавил: — Очень смелым было решение проектировщиков строить порт на открытом побережье. Но прежде специалисты проектного научно-исследовательского института ЛенморНИИпроект не раз испытывали все на макетах и только потом сделали вывод: законченные гидросооружения порта не под силу будет разрушить самому мощному шторму. А первая проверка не удалась лишь потому, что стихия обрушилась на стройку в самый неподходящий момент: когда рабочие переходили к закреплению созданных сооружений — бетонированию.

Наш «уазик» летал между котлованами, траншеями и фундаментами будущих зданий. И пожалуй, я никогда бы не догадался, что на этой громадной территории, где ведется строительство, еще года два назад было море. Тогда перед строителями стояла задача углубить залив, а из поднятого со дна грунта соорудить территорию порта. Вот и получилась своего рода намывная песчаная подушка, которая, впрочем, больше напоминала слоеный пирог: в ее основании каменные глыбы, затем гравий и только сверху песчаное покрытие.

На этом рукотворном полуострове, кроме причалов для зерновых, рефрижераторных и строительных грузов, которые к концу 1986 года должна сдать бригада Виноградова, будут сооружены мощный элеватор, склады для скоропортящихся продуктов с рефрижераторными камерами, подъездные железнодорожные пути, здания вычислительного центра, радионавигационные камеры, вспомогательные и служебные помещения. Это и будет называться пусковым комплексом порта.

Только неискушенному человеку было бы непонятно, насколько осложнилась перед бригадой Виноградова задача. Хотя им и спутала планы стихия, но сроков сдачи пускового комплекса никто не изменял. Сроки оставались прежними. Да и сами виноградовцы отлично понимали, что чем быстрее они закончат строительство основных сооружений порта — причалов, тем быстрее Таллин сможет принять первые суда, тем свободнее «вздохнут» докеры Риги, Ленинграда, Клайпеды, Вентспилса. Но одно дело говорить, а другое — строить. И уж самое нелегкое, поверьте, преодолевать сложные ситуации, которые в изобилии встречались на пути строителей.

Вместе с Виноградовым мы подсчитали, сколько раз в течение прошлого года его бригада вынуждена была простаивать или перестраивать рабочую неделю, месяц, а то и весь квартал из-за непредвиденных ситуаций.

К примеру, когда в начале прошлого года они приступили к сооружению причала для рефрижераторных грузов, на их участок в изобилии поставлялись железобетонные сваи, в то время как требовался металлический шпунт для забивки анкерного и лицевого ряда. А во втором квартале, когда шпунт был уже установлен и нужно было переходить к забивке свай, их не оказалось. И опять бежало время и виноградовцы, чтобы не остановить строительство вовсе, занимались  второстепенными работами. Наконец сваи снова завезли. Но опять вышла промашка — теперь уже с обеспечением техникой. Для установки тех же свай требовался мощный плавкран. Их обнадеживали: стотонный плавучий кран «Черноморец» вот-вот подойдет из Одессы. Кран подошел... к Новому году, с опозданием почти на шесть месяцев. Ну теперь, казалось бы, можно работать в полную силу. Да не тут-то было. Как выразился Виноградов, «в первом квартале текущего года топливо к машинам выдавалось кружками». Дело в том, что фондь- на горючее остались прошлогодними, а за то время на строительстве порта прибавилось около десяти единиц новой техники. Соответственно и запас топлива для ее работы в первом квартале должен был бы увеличиться, ан нет...

— Разве так можно работать? Разве это бригадный подряд? .— разводил руками Виноградов. — Бригадный подряд — это прежде всего четкое планирование, бесперебойное обеспечение техникой и стройматериалами по сетевому графику. А тут такая петрушка получается: Ванька дома, Машки нет — и наоборот.

Ох и не везло же бригаде Виноградова!

Мы подъехали на стройплощадку, когда ребята снова боролись со стихией. Только уже не со штормом, а со льдом. Как раз в этот момент команда стотонного плавучего крана «Черноморец», подвесив к гаку солидный пятитонный тетрапод, раздалбливала им лед вокруг судна. Иначе к новой свае ни плавкрану, ни плавкопрам не подобраться. Отсюда новые задержки: чтобы передвинуться хотя бы на 50 м, зимой нужна целая смена (летом не больше 30 мин).

А в то время, пока плавкран перебирался на новое место, несколько парней стучали отобойными молотками по железобетонной свае. Выяснилось, что таким способом гидростроители из года в год срубают железобетонные оболочки, доводя все сваи до определенного уровня. А чтобы понять, какая это изнурительная работа и сколько времени она отнимает, достаточно попробовать хотя бы смену подержать в руках отбойный молоток. И нетрудно догадаться, что при этом рабочие поминают конструкторов отнюдь не ласковыми словами.

Они сами было пробовали выйти из затруднительного положения, даже объявили конкурс на лучшее рационализаторское предложение или изобретение по срубке свайных оболочек. Но идей было много, а работоспособного аппарата создать так и не удалось. Вот поэтому по сей день вынужден Виноградов каждую смену посылать 2—4 классных специалиста на срубку свайных оболочек. В то время как каждому бы нашлась работа и по специальности. Но они уже до того свыклись с трудностями, так наловчились преодолевать непредвиденные ситуации, что теперь все это им кажется в порядке вещей. И, ко всеобщему удивлению, несмотря на крайне тяжелую ледовую обстановку и нехватку топлива для машин, как ни странно, с планами первых месяцев текущего года они справились.

А если бы не стихия, не сложные погодные условия, если бы не проблема малой механизации, если бы обеспечение их бригады машинами и стройматериалами производилось бесперебойно, то они бы уже давно закончили свои объекты. Не зря в прошлом году в НМТП приезжали гидростроители со всей страны, чтобы у комсомольско-молодежной бригады Виноградова поучиться скоростному строительству причалов в сложных геологических и гидрологических условиях, не говоря уже о погодных.

Занятия Всесоюзной школы передового опыта по скоростному строительству причалов в Таллине проходили в тот момент, когда Виноградов со своими ребятами только-только закончил испытание гидрозахвата с самозакрепляющимся наголовником для установки и погружения свай. Новинка-полуавтомат без помощи рабочих зажимает намертво сорокатонный столб и виброударным методом вгоняет его в грунт. А ведь до сих пор при установке каждой сваи строителям приходилось подниматься на нее, чтобы на 24-метровой высоте прикрутить вибропогружатель к шпилькам.

Такими перегружателями будет
оснащен зерновой комплекс
Новоталлинского порта.

Когда ребята бригады Виноградова показали новинку в деле, многие опытные гидростроители признались, что такого еще не видели. Впрочем, и не могли видеть. Потому что это был первый захват-наголовник, сконструированный специалистами ЦНИИ Минтрансстроя для Новоталлинского порта. А уже при его эксплуатации члены бригады внесли рационализаторское предложение:установили маслонасос прямо на гидрозахвате — раньше он укреплялся на причале.

Его провода и шланги мешали строителям работать.

Да и сам причал для рефрижераторных грузов тоже своего рода новинка. Первое гидротехническое сооружение, которое совмещает элементы мостостроения с гидростроением. Пролетные панели, широко использовавшиеся в строительстве мостов, бригада Виноградова с не меньшим успехом и надежностью укладывала на причальные сваи.

Одним словом, гидростроители, приехавшие в Таллин за опытом по скоростному строительству причалов, его увидели. И, между прочим, никто из них не задал Виноградову вопрос насчет отставания от плана. Понимали: все, что возведено молодежной бригадой в сложных условиях, было чудом.

Может быть, поэтому в конце концов я и поверил словам главного инженера СУ-423 Николая Семеновича Балагуры. Помните?

— Если хочешь быть мужчиной — выбирай профессию гидростроителя. И романтики на всю жизнь хватит, и морской экзотики, и трудностей.

Это действительно так.