Приключения барона Мюнхаузена

С. КРАСНОВСКИЙ, Рисунки С. ЛОДЫГИНА

Большинство читателей знает книгу «Похождения Мюнхгаузена». В ней рассказано о приключениях известного враля барона Мюнхгаузена, имя которого стало синонимом отъявленного лжеца и завиралы.

Помещая в журнале рассказ, написанный в стиле «Похождений Мюнхгаузена», редакция предлагает читателям найти научные и технические несообразности, которыми изобилует весь рассказ.

Для удобства читателей рассказ разбит на пронумерованные абзацы. В каждом абзаце имеется одно или несколько неправильных положений или утверждений.

1. Всем известно, что я обладаю многими достоинствами. Прежде всего, я превосходный ученый, затем поэт, художник, изобретатель и прочее. Но, кроме того, я незаурядный путешественник. И если мое имя не превозносится наравне с такими именами, как Кук, Стенли, Пржевальский, то причиной тому лишь моя чрезвычайная скромность — я не люблю, чтобы обо мне слишком много говорили.

2. Между прочим, я сделал не менее сотни кругосветных путешествий с востока на запад, с запада на восток, с юга на север и с севера на юг, причем шестьдесят из них исключительно, по суше, а остальные по воде.

3. Побывав за свою жизнь на всех материках и океанах земного шара, я безо всякого преувеличения могу засвидетельствовать, что после моих путешествий на картах не осталось более белых пятен, разве только по моей крайней забывчивости и рассеянности.

Одна из таких досадных оплошностей обнаружилась к концу моей жизни, когда я уже решил сделаться домоседом.

Я вдруг вспомнил, что ни разу не посетил полюса.

Задумать — для меня означает сделать. Я тотчас приказал своему слуге, не раз сопровождавшему меня в моих экспедициях, готовиться к новому длительному путешествию и упаковать багаж, а сам заперся на всю ночь в своей комнате и занялся составлением плана путешествия

Я заперся на всю ночь в своей комнате н занялся составлением плана путешествия.

Еще до этого я перечел все книги о полярных путешествиях и, тщательно поразмыслив, пришел к выводу, что передвижение на морских кораблях и на собаках трудно и утомительно, поэтому я решил достичь полюса по воздуху.

К утру чертежи воздушного корабля были мной закончены и сданы на один из заводов для спешного выполнения.

Скажу без гордости, что меня осенила гениальная идея. Каждому школьнику известны свойства магнита. Магнит имеет два полюса: северный и южный. Одноименные полюсы отталкиваются, разноименные — притягиваются. Стрелка компаса указывает одним концом на север, другим — на юг потому, что сама Земля является большим магнитом.

Я решил воспользоваться магнитным притяжением как движущей силой моего воздушного корабля, для чего велел изготовить больших размеров магнит, обрубить один его полюс и приделать к кораблю.

Считаясь с таким необычайным заказчиком, как я, завод прекратил всякую другую работу, и к вечеру того же дня моя летательная машина была готова и доставлена на лужайку перед загородным домом, где я тогда проживал.

К вечеру того же дня моя летательная машина была готова.

Она представляла продолговатый, наподобие сигары, стальной корпус, по бокам которого были расположены два крыла, а сзади — два руля: один — наподобие хвоста рыбы, для боковых поворотов, другой, — напоминающий птичий, для изменения высоты полета.

Долго не раздумывая, простившись с семьей и окружающими, я поспешил помочь моему слуге закончить укладку багажа внутри корабля, затем сам вместе со слугой вошел внутрь, запер герметически дверь, помахал через окно в последний раз своей шляпой и ровно в назначенный час повернул рукоять механизма отправления.

Целью путешествия я выбрал Южный полюс, так как он считался наиболее трудно достижимым.

Система сцеплений освободила мою летательную машину от цепей и якорей, приковывавших ее к земле. Последовал сильный рывок, все вещи в беспорядке перемешались друг с другом, и, когда я очнулся, машина уже неслась к полюсу с огромной скоростью высоко над землей.

Двигая рулями, я выровнял полет и принялся наслаждаться чудесным видом, расстилавшимся под нами.

4. В это время внизу из фортов какой-то пограничной крепости показались дымки орудийных залпов. Меня, по-видимому, сочли за неприятеля и обстреляли. Но моя тревога быстро улеглась, когда я увидел, что снаряды взлетели вверх, с трудом догнали меня и, поравнявшись, не вонзились в стенки корабля, а стали медленно отставать.

Высунув руку из окна, я успел повернуть их один за другим обратно, и снаряды, к ужасу стрелявших артиллеристов, понеслись назад в крепость, где и произвели сильные разрушения.

Высунув руку из окна, я успел повернуть снаряды один за другим обратно.

5. Наше путешествие продолжалось бы превосходно, если бы я не был обеспокоен одним обстоятельством. По моим расчетам, принимая во внимание скорость полета, мы должны были бы уже вступить в полосу тропиков, между тем под нами по-прежнему все еще расстилались леса умеренного климата. Я подождал еще часа два, но вместо ожидаемых Средиземного моря и Африканского материка под нами потянулись сплошные сосновые леса вперемежку с тундрой.

Только тогда я обратил внимание на положение Солнца. Сверившись предварительно с часами, я, к своему недоумению, увидел, что вместо Южного полюса мы летим к Северному. Тут только я догадался, что опять всему виной моя проклятая рассеянность.

К своему недоумению, я увидел, что вместо Южного полюса мы летим к Северному.

Я велел заводу изготовить северный полюс магнита, чтобы притянуться им к южному магнитному полюсу, однако упустил из виду, что южный географический полюс совпадает с северным магнитным.

Делать было нечего, пришлось с этим мириться. В утешение я решил хорошенько позавтракать, тем более что холод давал уже себя знать, и аппетит разыгрался вовсю.

Но каково же было мое разочарование, когда во взятом запасе провизии я ничего не обнаружил, кроме прохладительных напитков, мороженого и прочих легких блюд. Все это было заготовлено из расчета полета над жаркими странами, так как всем известно, что чем далее к югу, тем становится жарче, в особенности на самом Южном полюсе, куда было задумано наше путешествие.

Не оставалось ничего иного, как постараться забыться на пустой желудок сном, чтобы прибыть на полюс со свежими силами.

6. Проснувшись, я взглянул на часы. Мы спали около суток.

Давно бы пора нам вступить в область полярной ночи, однако в окна падал яркий солнечный свет... Я был обеспокоен. Но мои сомнения рассеялись, когда я понял, в чем дело, — мы летели выше затемненного пространства над землей.

Под нами действительно была полярная ночь, мы же купались в лучах солнца. Лучи солнца были так горячи, что, пока мы спали, половина наших туловищ совершенно загорела и была черна, как у негров, а половина была по-прежнему белой. Из приличия и зная целебную силу загара, нам пришлось подставить солнцу и вторую часть туловищ.

Вскоре, однако, нос корабля стал принимать наклонное положение, и мы камнем понеслись вниз. Мрак полярной ночи охватил нас. Я хотел зажечь носовые прожекторы, когда сквозь прорывы облаков снизу засиял ослепительный свет. К своему ужасу, я увидел выступающую из морских волн острую, как шпиль, скалу. Она излучала свет и сильное тепло, вода бурлила и кипела кругом, вверх вздымались клубы пара. Вдали свободное ото льда пространство было окружено колыхающимися льдинами.

К своему ужасу, я увидел выступающую из морских волн. острую, как шпиль, скалу.

Понадобились мои стальные нервы, каменное спокойствие и приобретенное за время полета искусство первоклассного пилота, чтобы при помощи крыльев и рулей направить спуск нашего корабля не в море, а на окружающие его льды.

Вот тут-то сказалась пословица «нет худа без добра».

Несмотря на то, что мы выбросили балласт и все лишние вещи, несмотря на торможение полета специальными парашютами и смягчение удара особыми пружинками, нам грозили бы неминуемое падение и смерть, если бы невольное голодание не облегчило настолько нашего веса, что воздушный корабль легко, как перышко, опустился на Северном полюсе, встав вертикально вниз носом, где был укреплен полюс магнита.

Вследствие такого положения летательной машины мы затратили немалые усилия, чтобы выбраться в дверь, оказавшуюся на расстоянии нескольких метров ото льда.

7. Выйдя, мы почувствовали сильное головокружение, которое не смогли сразу превозмочь. Поскольку мы находились на полюсе и Земля вертелась с огромной скоростью, как на карусели, а мы сами вертелись, подобно веретену, вокруг собственной оси, что и вызывало головокружение. Я первым пришел в себя и с большим трудом привел в чувство своего слугу.

Все кружилось с бешеной скоростью, как на карусели.

8. Мы попробовали пройти несколько шагов, но с трудом могли поднимать ноги при ходьбе. Страшная тяжесть притягивала нас к земле.

Я быстро нашел отгадку этому: Земля, как известно, сжата в полюсах; наши тела, следовательно, на полюсе оказались ближе к центру Земли, и их вес пропорционально увеличился.

Между тем наш летательный корабль под действием магнитного поля настолько крепко притянулся к полюсу, что никакие силы не смогли бы его оторвать. На беду и все металлические предметы, за исключением небольшой медной пушечки, также намагнитились, притянулись к полюсу и были для нас утрачены.

Огромные неудобства нам причинило то, что и все железные пуговицы на нашей одежде также были силой магнитного притяжения вырваны с «мясом», и мы поминутно должны были придерживать наши соскальзывающие вниз штаны.

9. Загадочная светящаяся скала заинтересовала нас, и это побуждало поскорее добраться до нее. Спустив складную лодку, мы поспешили к ней. Чем ближе мы приближались к ней, тем становилось жарче. Мы скинули меховые одежды, затем совсем разделись и, наконец, решили выкупаться в теплой воде.

Бодрые после ванны, мы дружно взялись за весла и помчались к скале. Вокруг нас подымались клубы пара. Щекочущий обоняние вкусный запах вдруг приятно поразил нас. На воде плавала жирная сварившаяся рыба. Зачерпнув ложкой воду и попробовав ее на вкус, мы, к своей радости, убедились, что это превосходная уха.

Зачерпнув ложкой воду и попробовав ее на вкус, мы, к своей радости, убедились, что это превосходная уха.

Вдоволь насытившись на столь гостеприимно встретившем нас полюсе, мы поплыли далее к сияющей скале, нашли, что она состоит из чистого радия.

Я отломил себе на память кусок весом килограмма в два-три, и затем мы вернулись обратно.

10. Увы, нас ждал новый «сюрприз». Наш корабль настолько сильно уменьшился, сжавшись от холода, что мы не смогли на него вернуться. Пролезть теперь в дверь мог бы разве только грудной ребенок.

Наш летательный корабль настолько сильно уменьшился, сжавшись от холода, что мы не смогли на него вернуться.

Измерив окружающую температуру, я нашел, что она равна 100° ниже нуля по Цельсию. Холод давал себя знать, поэтому мы вновь сели в лодку и поехали греться на середину теплой воды.

Вдруг вода кругом забурлила, и из морской пучины вынырнуло стадо огромных китов. Страсть охотника зашевелилась во мне. Но что было делать?

Все оружие примагнитилось вместе с кораблем. В моем распоряжении имелись только одна медная пушечка и запас пороха, но оторвать свинцовые и чугунные ядра и пули от магнитного полюса было невозможно.

11. Однако я моментально нашел выход. Быстро причалив к берегу, я собрал несколько замерзших светящихся стрел северного сияния, которые, как я заметил еще с воздуха, были в изобилии рассыпаны по льдине, и, заряжая ими пушку вместо гарпуна, быстро добыл с десяток китов.

Северный полюс нами был достигнут. Оставалось возвратиться назад. Но на чем? Впрочем, эта мысль меня беспокоила недолго.

12. Мы вспороли огромные туши китов и извлекли их плавательные пузыри, имеющие несколько метров в диаметре. Связав, мы надули их теплым паром, имевшимся у нас в изобилии, затем подвязали под ними сеть, сели в нее сами, забрали с собой все необходимое и собрались тронуться в путь.

Но вскоре выяснилось, что пар быстро охлаждался и пузыри падали на лед. И тут я снова нашел выход. Взяв самый большой из пузырей, я сильно надул его паром и, захватив с собой остальные пузыри порожними, поднялся высоко вверх над землей, где и наполнил их разреженным воздухом высот.

13. Поскольку таковой имеет меньший удельный вес, мы получили превосходный новый воздушный корабль № 2. Теперь все обстояло хорошо. Ветер дул на восток, и мы могли бы лететь в Японию, но вскоре ветер изменил свое направление и стал дуть на запад, к берегам необитаемой Гренландии.

14. Подавленные, мы печально бродили по ледяным полям и скалам, каждую минуту опасаясь попасть в полынью и не зная, как скоротать время, когда возглас слуги привлек мое внимание. В ледяной глыбе был огромный замерзший мамонт. И пока мы с интересом рассматривали доисторического гиганта, блестящая мысль пришла мне в голову.

Я давно слыхал, что если замерзшую рыбу медленно и постепенно оттаивать, то она оживает.

Не попытаться ли оживить таким же образом и мамонта?

15. Мы уже хотели воспользоваться для костров жиром убитых китов, когда, случайно сильно ударив каблуком об лед, я увидел, что из пробитого отверстия забил большой фонтан нефти. Мы подожгли его, и вскоре ледяная глыба начала медленно таять. Не прошло и нескольких часов, как из растаявшего льда показалась освобожденная часть мамонта. Мгновение — и мы услышали сильный храп; затем мамонт открыл глаза, взмахнул хоботом, радостно протрубил и, разломав остатки льдины, приветливо стал помахивать хоботом своим спасителям.

Не прошло и нескольких часов, как из растаявшего льда показалась освобожденная часть мамонта.

Теперь оставалось немногое. Мы впрягли мамонта в специальную упряжь, сделанную из китовой кожи, и уселись поудобнее в сетку, подвешенную под китовыми пузырями, наполненными разреженным воздухом высот. Управляя мамонтом при помощи случайно оставшейся банки консервов с обсахаренными фруктами, которую мы подвесили перед его носом на длинном китовом усе, я и мой слуга быстро двинулись по направлению к Японии.