В экпрессе будущего | ТМ 1938-10

Инж. М. ФРИШМАН

В июле 1955 г. я, получив очередной отпуск, решил отправиться на отдых в Крым. В газетах много писали о новых поездах-экспрессах, совершающих рейс Москва—Севастополь в 7 часов. Заказав по телефону билет, я на следующее утро к 11 часам приехал на вокзал. В Москве стояла необычайная жара, но в вагоне было свежо, прохладно, пахло сосновым лесом. Поезд имел свой искусственный климат. Приятно, что отдых начинался с момента посадки в поезд.

Отыскав свое место и уложив вещи, я решил ознакомиться с экспрессом. Мой сосед по купе, который тоже ехал на курорт, оказался профессором транспортной академии. Он охотно вызвался сопровождать меня по поезду. Наше внимание привлек прибор, висевший у окна, который внешне напоминал часы. Это был показатель скорости. Стрелка показывала 100 км в час. Поезд шел удивительно плавно и бесшумно.

— Какова же его максимальная скорость? — спросил я.

— Максимальная — 300—350 километров в час. Через двадцать минут мы уже будем двигаться с такой скоростью. Совершенно ясно, — продолжал мой спутник, — что для такой стремительной езды должен быть особенно прочный и надежный путь. Посмотрите.

Мы стояли в хвостовом вагоне у заднего окна, и от нас уходили назад леса, долины, села, и особенно быстро уносились из-под поезда рельсы. Рельсовый путь проходил в бетонированной выемке. Железнодорожное полотно пересекалось целым рядом перекидных одноарочных переездов.

Мы пошли по вагону вперед. В этот момент заговорил репродуктор:

— Приближается Тула, пассажирам, едущим до Тулы, приготовиться...

А через несколько минут тот же голос объявил:

— Станция Тула. Сходите!

Вслед за тем распахнулись широкие двери. К моему удивлению, никакой Тулы не было. Поезд лишь несколько замедлил ход.

— Не ошибся ли диспетчер? — спросил я своего спутника.

— Нисколько.

Тут я заметил, что рядом с нашим поездом шла с той же скоростью вокзальная платформа. Высадка и посадка происходили на ходу.

— До Тулы еще несколько километров, — объяснил профессор.

Пассажиры сошли на движущуюся платформу.

— А, понимаю! — воскликнул я. — Платформа подвезет их к Туле и остановится.

Показалась станция Тула. Вокзальная платформа мчалась рядом, со скоростью экспресса, и пассажиры на полном ходу спокойно сошли с поезда.

— Да, возможен и такой вариант, но в данном случае рядом с этой платформой движутся еще две. Вторая платформа движется медленнее первой, а третья совсем медленно. Пассажиры спокойно переходят с одной платформы на другую и в конце концов оказываются на вокзале. Благодаря этому поезд не теряет времени на остановки, на разгон после остановок и на замедление хода при подъезде к станции. И так до самого Севастополя.

— Позвольте, а топливо, а вода? Не может ведь поезд тащить с собой весь необходимый запас!

— Совершенно верно, но не забывайте, что наш паровоз оборудован тендер-конденсатором. Он может пройти тысячу километров с одним и тем же запасом воды.

— Тысячу! А до Севастополя больше двух тысяч километров. Значит, остановка все же будет?

— Нет, не будет, — улыбнулся мой спутник. — вы сами увидите. Кстати, не хотите ли вы дать телеграмму, побеседовать с кем-нибудь по телефону или даже письмо отправить?

Купе, в которое мы вошли, оказалось почтовым отделением. Стояли мягкие кресла, столик, телефонный аппарат и какие-то автоматы. Поражало отсутствие обслуживающего персонала.

— Вероятно, сейчас почта закрыта на обед? — с сожалением сказал я.

— Нет, она работает круглые сутки. Здесь все автоматизировано.

Я снял телефонную трубку, связался с Москвой, позвонил моему приятелю. Поделился впечатлениями о поездке. Затем по телефону связался с ближайшим телеграфом и телеграфировал в Севастополь, чтобы меня встретили. Потом написал деловое письмо, опустил в ящик, бросил в отверстие монету и нажал кнопку.

— Можете быть спокойны — на ближайшей станции ваше письмо возьмет автоматический почтоуловитель.

Войдя в вагон-ресторан, мы пообедали, отдохнули и пошли дальше.

Вагон, в который мы вошли, был оборудован различными кабинками.

— Здесь вы можете побриться, принять душ, ванну, сделать мелкий ремонт одежды, обуви. Словом, привести себя в полный порядок.

Но я взглянул в переднее окно и забыл про душ, парикмахера и портного. Дело в том, что поезд шел... без паровоза!

— Позвольте, где же паровоз? — пролепетал я.

— Очень удачно попали, — сказал профессор. — Сейчас происходит как раз смена паровоза на ходу. Ведь мы полпути уже проехали. Глядите!

Тут лишь я заметил, как от нас на всех парах уносился паровоз. Поезд продолжал двигаться по инерции с огромной скоростью. К тому же путь шел с небольшим уклоном. Паровоз свернул куда-то вправо. В тот же момент автоматическая стрелка перевела наш поезд на соседний путь. Впереди нас двигался другой паровоз, но, видимо, медленнее поезда, потому что расстояние между нами сокращалось.

Паровоз, оторвавшийся от поезда, ускорив ход, свернул вправо. Стрелка автоматически передвинулась, и поезд, продолжая двигаться по инерции, понесся прямо на идущий впереди паровоз.

— Послушайте, ведь сейчас произойдет столкновение!

— Ну, и очень хорошо, — спокойно сказал мой спутник.

В следующий момент произошла автосцепка нового паровоза с поездом. Мы не почувствовали ни малейшего толчка.

— Изумительно! — только и мог сказать я.

Мы вернулись к себе в купе.

— Это все пустяки по сравнению с тем грандиозным проектом, который сейчас разрабатывается, — заметил профессор.

Я насторожился.

— Вы что-нибудь слышали об электромагнитных поездах? Представьте себе кабель, идущий вдоль рельсового пути. Весь кабель разбит на короткие, изолированные друг от друга участки. Сильный электрический ток, подаваемый со станции, мгновенно переключается с одного такого участка на другой. Если непрерывно менять силу тока, то вокруг кабеля будут создаваться мощные электромагнитные силовые поля. Такое электромагнитное поле как бы стремительно поплывет над полотном железной дороги. Остается только вагон оборудовать в виде электромагнита, и этот вагон будет перемещаться вместе с электромагнитным полем. Никаких паровозов, электровозов — ничего не понадобится.

— С какой же скоростью может двигаться такой вагон? — поинтересовался я.

— Теоретически — с неограниченной скоростью. Но, учитывая сопротивление воздуха, трение и прочее, скорость такого электромагнитного поезда может быть доведена до тысячи километров в час.

— Тысяча километров! — закричал я. В моем воображении встали картины будущего. — Тысяча километров! Ведь это Москва—Владивосток за каких-нибудь девять часов. А до Севастополя всего два часа!

— Станция Севастополь! — объявил вдруг диспетчер.

— Ну, вот и приехали, — сказал мой сосед.

Я взглянул на часы. Было ровно 6 часов вечера.